Обрученные с Севером - [78]
И они ждали еще много дней. Сколько, точно из них уже не помнил никто. Когда перестали дымиться последние угли, Регальд вдруг осознал, что его спутников больше нет, а рядом с ним лежат два бездыханных измотанных тела. Поцеловав покойников в лоб и прихватив ненужные им теперь личные вещи, он тяжело распрямился:
— Эх, вы! — Регальд с укоризной взглянул на своих товарищей в последний раз и побрел к вершине морены, уныло волоча за собой походный рюкзак с заветрившимися остатками медвежьего мяса. Подранная малица упала с его плеч, но он уже не замечал холода. Поднявшись наверх, нащупал в нагрудном кармане свисток и часы — все, что осталось теперь от Смиренникова, положил рядом с собой финку и застыл за–травленным невидящим взглядом в направлении моря. Еще через какое‑то время все вокруг подернулось туманной кисеей. Сухие обветренные губы скривились в горькой усмешке:
— Эх вы… — отяжелевшая голова корабельного стюарда глухо уткнулась ничком в холодные камни…
Такова моя личная точка зрения. Думаете, было иначе? Но оснований считать, что это было так или почти так, у меня более чем достаточно. Это объясняет, откуда на мысе Ниля взялись две винтовочные гильзы, почему при останках Регальда оказались дневник Губанова и вещи Смиренникова, куда подевалось ружье, которое не могло не откликнуться на металлоискатели при наших тщательных поисках на мысу, почему все находки располагались по одной линии и, наконец, как здесь оказались костные фрагменты того же самого медведя, что и найденные почти в центре мыса у недогоревшей нодьи [101]. А тела Губанова и Смиренникова до сих пор лежат под скалами того безымянного мыса, надежно похороненные многометровой базальтовой осыпью. Возможно, когда‑нибудь современные технологии или волевое решение кого‑нибудь наверху помогут обнаружить то место, где упокоился их прах. Очень хочется верить, что это время обязательно настанет. Человечество вступает в новую эпоху освоения Арктики и, хотя теперь уже превалирует коммерческий интерес исследований, мы не имеем права предать забвению тех, кто начинал прокладывать для нас этот путь!
Сытый ухоженный тигр, долгое время запертый в клетке, едва ли поймет своего свободного собрата, слоняющегося впроголодь по бескрайним просторам Уссурийской тайги. Чем больше разнятся условия, тем меньше понимание. Увешанные, как пулеметной лентой, спутниковыми телефонами, рациями, навигаторами и другими достижениями милой нам цивилизации, мы можем лишь очень приблизительно понять и оценить все то, что выпало на долю наших предшественников.
И что бы теперь ни говорили, но если бы не выжившие штурман Валериан Альбанов и матрос Александр Конрад, то о «Св. Анне», так же как и о русановском «Геркулесе», вообще ничего не было бы известно. А вместе с тем мы еще долго не узнали бы и о глубинах Северного Ледовитого океана в районе Карского и Баренцева морей, о дрейфе льдов в этом районе, о том, что Земли Короля Оскара и Петермана в действительности не существуют, и о многом чем еще. Воодушевленный полярным подвигом экспедиции Г. Л. Брусилова, Вениамин Александрович Каверин не написал бы свой замечательный роман «Два капитана», который вдохновлял и продолжает вдохновлять уже многие поколения людей на чувства и поступки, делающие человека Человеком.
Такова печальная судьба экспедиции Георгия Львовича Брусилова. Экспедиции, организованной во имя того, что зовется духом первооткрывателя и что так мало кому понятно из живущих ныне. С самого начала несчастья накручивались как снежный ком, и все закончилось именно так, как должно было закончиться. Несмотря на это, хочу еще раз напомнить слова замечательного российского флотоводца, вице–адмирала Российского флота Степана Осиповича Макарова, достойные быть высеченными на каменных скрижалях:
«Все полярные экспедиции в смысле достижения цели были неудачны, но если мы что‑нибудь знаем о Ледовитом океане, то благодаря этим неудачным экспедициям».
Вот и перевернута последняя страница истории загадочного исчезновения «Св. Анны» и ее экипажа. Шагнули в бессмертие «последние из могикан» отечественного парусного флота. Упокой, Господи, их мечущиеся души и не дай предать забвению их беспримерное мужество и отвагу. А у меня и моих беспокойных товарищей до сих пор остается целый ворох нерешенных вопросов по этой теме. Но, очевидно, существуют такие вопросы, которые не имеют ответов. Хотя…
ЭПИЛОГ
У покрытого мхом покосившегося креста, прямо на сырой земле сидел человек, по старой привычке зажав пожелтевшими зубами давно потухшую папиросу. Его затуманенный взгляд скользил от креста к позеленевшей от времени табличке на камне, а оттуда на склон морены, уже покрытый снегом. Ему подумалось: «Снег в этом году как‑то уж слишком рано!» Колючие снежинки, не стесняясь, падали на непокрытую, давно поседевшую голову, застревали в бороде, но тут же таяли, превращаясь в мельчайшие серебряные бусины. Человек с грустью и нежностью смотрел на камни, а камни смотрели на него. Они давно привыкли понимать друг друга без слов. И эта безмолвная беседа старых приятелей приносила собеседникам какую‑то тонкую умиротворенность, обнажая саму суть сотворения мира. Как же быстро проносится время! Ведь это все те же ручьи, те же чуть тронутые первыми морозами полярные маки, что и сорок лет назад. Такими они были и раньше, в далеком 1914–м. За спиной торжественно и неумолимо отсчитывал морской прибой: год, год… еще год… десять… сто… Вечность!..
28 июля 1912 года в Санкт-Петербурге торжественно провожали экспедицию Г.А.Брусилова. Горделиво и величаво шла вниз по течению Невы паровая шхуна «Святая Анна». Казалось, впереди была целая жизнь, полная подвигов и свершений! Судьба распорядилась иначе. В Карском море судно вместе с экипажем попало в ледовый плен. Из всей экспедиции спастись удалось только двоим; штурману Валериану Альбанову и матросу Александру Конраду, чьи дневниковые записи и стали единственными документальными свидетельствами того, что случилось с экспедицией.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.
Слово «пират» появилось в Древней Греции. Слова, имеющие с ним общий корень, означают: испытание, опыт; покушение, опасное предприятие; нападение, схватка; подвергаться искушению. Действительно, пиратский промысел привлекал искателей удачи, готовых подвергнуться трудным испытаниям, нападать, вступать в схватки, осуществлять опасные предприятия. Конечно же, этих людей искушала возможность богатой добычи.Образ пирата прочно вошел в приключенческую литературу, а затем в кинематограф. Моряками-разбойниками, флибустьерами, каперами, викингами, витальерами, корсарами и прочими «джентльменами удачи» (которым она улыбалась далеко не всегда) порой восхищались, но чаще рассказывали о них страшные истории.О самых знаменитых морских разбойниках рассказывает очередная книга серии.
Предлагаемая вниманию читателей книга Гаральда Карловича Графа (1885–1966), старшего офицера эскадренного миноносца «Новик», капитана 2-го ранга, участника Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн, эмигранта с 1921 года, является первой частью его большого труда — «На „Новике“. Балтийский флот в войну и революцию», изданного в Германии в 1922 году. Успех «Новика» был феноменален, тираж быстро разошелся, при этом одна часть его была вывезена в РСФСР, а другая прочно осела в частных и общественных библиотеках русской эмиграции.
Новая книга известного российского писателя-мариниста Владимира Шигина посвящена ныне забытым катастрофам советского подводного флота. Автор впервые рассказывает о предвоенных чрезвычайных происшествиях на наших субмаринах, причиной которых становились тараны наших же надводных кораблей, при этом, порой, оказывались лично замешанными первые липа государства. История взрыва подводной лодки Щ-139, погибшей в результате диверсии и сегодня вызывает много вопросов. Многие десятилетия неизвестными оставались и обстоятельства гибели секретной «малютки» Балтийского флота М-256, погибшей недалеко от Таллина в 1957 году.
Книга известного российского писателя-мариниста капитана 1-го ранга Владимира Шигина посвящена драматическим событиям, происходившим на Российском Черноморском флоте в 20—30-х годах XIX века и связанных с деятельностью адмирала А.С. Грейга и его супруги, завладевших всей внешней торговлей юга России и пытавшихся превратить Черноморский флот в особое «удельное княжество». Вот уже почти двести лет эти события были сокрыты непроницаемой завесой тайны. Собрав и обобщив редкие архивные материалы, свидетельства современников, автору книги впервые удалось воссоздать полную и правдивую картину тех давних событий, раскрыть тайну смерти легендарного командира брига «Меркурий» А.И.