Обрученные с Севером - [77]
[99].
Но это неправда! О том, что они подходили к мысу Ниля, а значит, прошли вдоль всего побережья, где следовала группа Максимова, в своей книге Валериан Иванович не упоминает. Да и у Пинегина в его «Ледяных просторах» об этом ничего не сказано, а ведь он вел свой дневник очень скрупулезно. Ошибка журналиста? Но он просто не мог этого придумать, потому что тогда о маршруте следования пешей группы не могло быть известно никому!
«На другой день на этом пароходе («Император Николай II». — Примеч. авт.) мы уже впятером: Визе, Пинегин, Павлов, я и Конрад, плыли в Архангельск. Командир этою парохода Вальнев был так любезен, что согласился не только бесплатно доставить нас до Архангельска, но и в «долг» кормить нас дорогой. Так как пассажиров на пароходе было очень много и свободных мест в первом классе не было, то Вальнев для четверых из нас уступил одну из своих кают, в которой мы с комфортом и доехали до Архангельска»[100]. Кто были те четверо, догадаться не сложно — матросу Конраду первый класс не полагался. Вот здесь, скорее всего, Валериану Ивановичу и «посоветовали», как бы это потактичнее сказать, озвучить «тщательные поиски» его отставших товарищей. Отказать своим спасителям для Альбанова, видимо, было тогда невозможно.
Так что же все‑таки произошло с пешей группой, оставленной на Земле Георга?
…Потрепанные каяки Альбанова и Шпаковского медленно растворялись в туманной дымке. Еще доносились до берега размеренные весельные всплески, а оставшаяся группа расположилась на длительный отдых.
— Чего спешить‑то, все равно они без нас не уйдут, — Смиренников взглянул на часы: без четверти одиннадцать.
Ближе к вечеру, перекусив оставленными для них холодными гагами и собрав свои нехитрые пожитки, маленький отряд выдвинулся в путь. До конца мыса Ниля прошли довольно быстро. Вот и ледник, остановились перевести дух.
— Петр, смотри! — Губанов показывал в направлении глетчера.
Осторожно ступая между подвижных камней, по склону неторопливо поднимался белый медведь. Максимов вскинул винтовку и прицелился. Два выстрела отдались гулким эхом Зверь как подкошенный рухнул навзничь. Нежданно свалившаяся удача утроила силы путников: со всех ног они бросились к своей добыче. Но когда до медведя оставалось каких‑то двадцать метров, тот внезапно вскочил и как ни в чем не бывало стремительно ринулся через ледник. По инерции люди еще какое‑то время бежали за ним, посылая вслед отчаянные проклятия, но силы уже оставляли их: медведь скрылся за хребтом спасительной морены. У Максимова от досады дрогнули губы:
— Но вы же видели, я ведь попал!
Спутники молчали. С трудом отдышавшись от сумасшедшей гонки, подавленные, люди двинулись дальше на ледник, где совсем недавно безвозвратно исчезла надежда утолить изнуряющий голод. В течение нескольких часов никто не рискнул раскрыть рта. Молчание нарушил идущий впереди Ян Регальд:
— Смотрите, еще один мыс! А вот и медведь. Братцы, да это же наш медведь!
Все более замедляя шаг зверь пытался уйти за очередную морену, но движения его уже были не столь уверенными. Наконец, споткнувшись в очередной раз, медведь беспомощно завалился набок, неуклюже дернул лапами и замер.
— Больше ты меня не проведешь, — Максимов подошел к распластавшейся на камнях туше, со злорадством ткнул ее стволом и в упор выстрелил медведю за ухо, — ну, вот теперь баста!
Мигом достали нож и топор и освежевали зверя. Кружка с дымящейся кровью пошла по кругу, приятно согревая своим содержимым спавшиеся желудки. Не считая яиц, добытых на Земле Александры, и нескольких полусырых костлявых птиц, люди уже не помнили, когда ели досыта. Захмелев от обильной еды и неслыханной удачи, они попадали спать прямо среди теплого мяса. Сон был глубоким и долгим. Пробуждение вернуло всех к суровым реалиям: вьюга затевала очередную канитель. Отряд укрылся между больших камней в середине небольшого мыса, перетаскав сюда куски своей драгоценной добычи. Собрали весь имеющийся на мысе плавник — теперь можно было рассчитывать на настоящую горячую похлебку. Пока готовили обед, погода сжалилась и ветер утих. Максимов поднялся, закинув за плечо винтовку. На немой вопрос своих спутников кивнул в сторону следующего ледника:
— Пойду посмотрю…
Никто не отговаривал его, никто не захотел сопровождать — решил, значит, решил. Через два часа его еще не было, но люди, расслабившись, потеряли, казалось, счет времени. А когда Максимов не появился и к вечеру, стало понятно — случилась беда Завалив остатки медвежьего мяса камнями, пошли все. До ледника не более километра. Шагнув на его белую твердь, моряки застыли от ужаса — таких ледников им еще видеть не приходилось.
Следов своего старшего рулевого найти так и не удалось, но никто не сомневался, что Максимов обрел свой последний приют где‑то в одном из тех бездонных ледяных склепов, которые они видели.
— Ну, что теперь, — Ян Регальд неуверенно посмотрел на товарищей, — в обход?
— Перестань, без карты нам в обход не дойти. А теперь вот еще и ружья нет, — Губанова опять начинало лихорадить.
— Нужно ждать, они обязательно за нами вернутся. Вот только найдут эту чертову базу Джексона и сразу вернутся. Они вернутся… — Павел Смиренников и сам очень хотел верить в это, но, сообразив, что сказанное прозвучало как‑то неубедительно, добавил уже твердо, — нужно ждать!
28 июля 1912 года в Санкт-Петербурге торжественно провожали экспедицию Г.А.Брусилова. Горделиво и величаво шла вниз по течению Невы паровая шхуна «Святая Анна». Казалось, впереди была целая жизнь, полная подвигов и свершений! Судьба распорядилась иначе. В Карском море судно вместе с экипажем попало в ледовый плен. Из всей экспедиции спастись удалось только двоим; штурману Валериану Альбанову и матросу Александру Конраду, чьи дневниковые записи и стали единственными документальными свидетельствами того, что случилось с экспедицией.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.
Слово «пират» появилось в Древней Греции. Слова, имеющие с ним общий корень, означают: испытание, опыт; покушение, опасное предприятие; нападение, схватка; подвергаться искушению. Действительно, пиратский промысел привлекал искателей удачи, готовых подвергнуться трудным испытаниям, нападать, вступать в схватки, осуществлять опасные предприятия. Конечно же, этих людей искушала возможность богатой добычи.Образ пирата прочно вошел в приключенческую литературу, а затем в кинематограф. Моряками-разбойниками, флибустьерами, каперами, викингами, витальерами, корсарами и прочими «джентльменами удачи» (которым она улыбалась далеко не всегда) порой восхищались, но чаще рассказывали о них страшные истории.О самых знаменитых морских разбойниках рассказывает очередная книга серии.
Предлагаемая вниманию читателей книга Гаральда Карловича Графа (1885–1966), старшего офицера эскадренного миноносца «Новик», капитана 2-го ранга, участника Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн, эмигранта с 1921 года, является первой частью его большого труда — «На „Новике“. Балтийский флот в войну и революцию», изданного в Германии в 1922 году. Успех «Новика» был феноменален, тираж быстро разошелся, при этом одна часть его была вывезена в РСФСР, а другая прочно осела в частных и общественных библиотеках русской эмиграции.
Новая книга известного российского писателя-мариниста Владимира Шигина посвящена ныне забытым катастрофам советского подводного флота. Автор впервые рассказывает о предвоенных чрезвычайных происшествиях на наших субмаринах, причиной которых становились тараны наших же надводных кораблей, при этом, порой, оказывались лично замешанными первые липа государства. История взрыва подводной лодки Щ-139, погибшей в результате диверсии и сегодня вызывает много вопросов. Многие десятилетия неизвестными оставались и обстоятельства гибели секретной «малютки» Балтийского флота М-256, погибшей недалеко от Таллина в 1957 году.
Книга известного российского писателя-мариниста капитана 1-го ранга Владимира Шигина посвящена драматическим событиям, происходившим на Российском Черноморском флоте в 20—30-х годах XIX века и связанных с деятельностью адмирала А.С. Грейга и его супруги, завладевших всей внешней торговлей юга России и пытавшихся превратить Черноморский флот в особое «удельное княжество». Вот уже почти двести лет эти события были сокрыты непроницаемой завесой тайны. Собрав и обобщив редкие архивные материалы, свидетельства современников, автору книги впервые удалось воссоздать полную и правдивую картину тех давних событий, раскрыть тайну смерти легендарного командира брига «Меркурий» А.И.