Обретённая память - [58]

— Ты прав, — сказал Джек. — Это всё, что вы могли делать. Они не любят зеркала. Я рад, что Тош воспользовалась подсказкой.

— Значит, нет никакого плана Б, никакого запасного выхода… Мы застряли здесь, в заднице, и не знали, что нам делать.

— Вам повезло, — сказал Джек.

— Повезло? — переспросил Оуэн. — Попробуй сказать это Тош. Она не чувствует себя очень счастливой.

Джек остановился и повернулся к Оуэну, глядя на него сверху вниз.

— Вам повезло, — повторил он. — Обычно после них не остаётся выживших.

— Это очень утешает, — саркастически заметил Оуэн. — И что, если они вернутся?

— Они не вернутся, — сказал Джек. — Они пришли сюда за Майклом, а Майкл ушёл.

— О, правда? — протянул Оуэн. — А ты не думал, что видел его возращение в последний раз? Сколько ещё твоих тайных друзей нам предстоит встретить? Сколько ещё скелетов у тебя в шкафу?

Джек, уже стоя в своём кабинете, повернулся, чтобы в последний раз посмотреть на Оуэна, и с грохотом захлопнул за собой дверь.

Глава восемнадцатая

Йанто Джонс уселся в кресло с чашкой горячего кофе и сбросил туфли. Был почти час ночи, но Йанто не чувствовал себя усталым. Благодаря адреналину. Это было лучше кофеина, хотя он скорее предпочёл бы пить кофе, чем снова переживать нечто подобное сегодняшней ночи.

Джек ушёл из Хаба, не сказав ему ни слова, а вскоре разошлись по домам и остальные. Теперь он остался один, но Йанто в общем-то был не против. Он всегда считал, что в Хабе было что-то успокаивающее, что-то, дарившее чувство защищённости, как будто это был его личный тайный кокон. И, хотя эти мысли смешили его, ему нравилось, что у него есть своё местечко. Это была не вульгарная квартира в Доклендс, но сейчас, по крайней мере, здесь он чувствовал себя почти как дома.

Он нажал на кнопку «play» на пульте дистанционного управления, и несколько секунд спустя без малейшей неловкости произнёс:

— Нет, мистер Бонд, я хочу, чтобы вы умерли, — в унисон с героем фильма.

* * *

Той ночью Оуэн Харпер возвращался домой пешком. Сейчас, когда воскресная ночь подходила к концу, городские улицы были почти пустынными; вокруг были лишь коробки из-под еды быстрого приготовления, забившие решётки водостока, разбитые бутылки и остатки еды навынос рядом со стоянками такси. Несколько клубов всё ещё были открыты, из их распахнутых дверей гремела музыка, группки курильщиков стояли на тротуарах, попыхивая, как маленькие паровозы — вероятно, бездельники, которым не нужно было рано вставать на следующее утро.

Оуэну подумалось, что хотя бы разок он мог бы пойти поразвлекаться. Может быть, немного выпить, чтобы легче было заснуть. Может быть, он бы с кем-нибудь познакомился. С кем угодно. Может быть, он бы встретил девушку, пригласил её домой, а наутро вызвал ей такси.

Он остановился у входа в один из клубов, посмотрел на угрюмых вышибал и небольшую очередь, состоящую из пьяных подростков, бросил взгляд через дверь на мигающую светомузыку, а потом пошёл дальше.

* * *

Под кроватью Тошико Сато размещался миниатюрный город из обувных коробок, каждая из которых была покрыта солидным слоем пыли. Ей всегда было немного стыдно смотреть на этот неряшливый, беспорядочный уголок своей жизни, но, пока всё это было скрыто от посторонних глаз, она не особенно переживала.

Она залезла под кровать, протянула руки над лежащим вверх тормашками матрацем и вытащила одну коробку. Сняв крышку, она вынула один из фотоальбомов, которые там хранились, и, поудобнее устроившись на кровати, начала перелистывать страницы.

Фотографии внутри были такого качества, какое обычно имеют старые фотографии — в оттенках сепии, выцветшие и поблёкшие. Там были фотографии со дня свадьбы её родителей и фотографии её матери, державшей на руках маленькую Тошико через несколько часов после её рождения. Там были снимки их дома в Англии и её первого дня рождения, где Тошико сидела на высоком стульчике, в замешательстве глядя на одну-единственную свечку на именинном торте в форме цифры «1». Дальше были фотографии их квартиры в Осаке и бабушки Тошико, как всегда, сидевшей в её любимом кресле.

Наконец она дошла до той карточки, которую искала: отец держит Тошико на руках, а у них за спинами в небе над Осакой взрываются фейерверки, и разукрашенные лодки плывут по реке Додзима.

Тошико прикоснулась к фотографии и улыбнулась.

* * *

Гвен Купер сунула ключ в замочную скважину, вытянула его назад примерно на миллиметр, немного нажала, а потом повернула его. В этом был весь фокус. Замок щёлкнул, и она открыла дверь.

Рис сидел на диване и смотрел телевизор.

— Так ты дома, — монотонно, бесцветным голосом проговорил он.

— Ага, — ответила Гвен, повесила свою куртку на вешалку и подошла к нему. Она села рядом и выждала немного, прежде чем снова заговорить.

— Прости меня, — сказала она. — Прости меня за еду, и за диван, и… Просто прости.

— Ты просишь прощения из-за дивана? — переспросил Рис с искренним удивлением.

— Да, — ответила Гвен. — Я подумала об этом, и, знаешь, тот диван не настолько плохой.

— Не настолько плохой? — спросил Рис. — Ты сказала, что такую вещь могли бы купить Джордан и Питер Андре[66]