Образ жизни - [13]
Стас. Вот именно.
Хладобойников (кивает головой). Ну–ну… И, стало быть, наказанием тебе будут пятнадцать суток исправительных работ.
Стас (взволнованно). Но ведь денег и вправду нет! Это ж надо быть ненормальным: таскать такую прорву «гринов» в кармане — в Москве, ночью…
Хладобойников (со злобой). Да кого это волнует? Ты что — совсем дурак? Говорю же тебе: есть приказ мэра…
Стас. Хочешь, часы отдам? У меня полная сумка…
Хладобойников. На хрена мне твои часы? Я что же — должен в протоколе указать, что штраф с тебя взял часами?
Стас (чуть наклоняется вперёд, к Хладобойникову). А ты не пиши протокол.
Хладобойников (настороженно и тихо). Что значит «не пиши»?
Стас. Ты сколько получаешь тут?
Хладобойников. Тебе какое дело?
Стас. Просто так, любопытствую…
Хладобойников. Сколько получаю — все мои… (С пафосом.) А жизнью рискую здесь каждый день! А ваши хохлы — знаешь, как живут? Три раза за месяц приедут, колбасу продадут и сало…
Стас (запальчиво). А ты знаешь, сколько зарабатывает доктор? День и ночь не разгинается, спину горбатит в душных операционных, сутками из крови не вылезает, а получает, между прочим, меньше вас, обормотов!
Дерябин (озадаченно). Вона как!
Хладобойников (с угрозой). Обормотов? (Пауза.) Значит, обормотов? Хорош–ш–шо… (Поднимается, делает многозначительный круг вокруг Долгова, почёсывает кулак.) В общем так: я вызываю машину. Мне тут с тобой дискутировать нет охоты. Уж больно ты разговорчивый, Долгов… (Вдруг прислушивается к музыке, звучащей по радио.) Тихо!
Стас (испуганно). Что?
Хладобойников. «Пятая»… Бэтховена…
Стас (шёпотом). Ага, до–минорная…
Дерябин (вдруг). Тема судьбы… Ля–ля–фа…
Хладобойников (взволнованно разъясняет Дерябину). Композитор нарочно дал главную тему в унисон, чтобы подчеркнуть её значительность… Только не ля–ля–фа, Дерябин, а соль–соль–ми… Бэмоль.
Дерябин (понимающе кивает). Ясен пень.
Все слушают музыку.
Стас. Аллегро кон брио — быстро, с огнём… Сколько в ней тревоги, беспокойства!..
Хладобойников (без паузы). А не заплатишь штраф — десять минимальных окладов, — отведём тебя к бомжам трипперным, в камеру.
Стас (удивлённо). Уже десять? Пять минут назад говорил «сто»…
Хладобойников (уклончиво). Ну, это если изменить формулировку…
Стас. А как бы сделать так, чтоб… ещё меньше, а? (Выразительно смотрит на Хладобойникова.)
Хладобойников (Дерябину). Сходи–ка в буфет, Федя, распорядись насчёт чайку…
Дерябин выходит.
(Долгову.) Ты здесь не торгуйся! Как скажу — так и будет!
Стас. Да теперь хоть плати, хоть не плати — скоро час ночи, метро закрывается…
Хладобойников. Вот и поторопись.
Стас (ворчит). «Поторопись»… Куда уж тут торопиться? (Лезет в потайной карман за подкладкой где–то на боку, достаёт деньги; начинает вдумчиво пересчитывать.)
Хладобойников (удивлённо). Ты глянь! А Дерябин не нашёл…
Стас (не поднимая голову). Да что Дерябин — даже жена не находит…
Хладобойников. Так ты женат? (Украдкой смотрит на часы.)
Стас (думая о своём, в уме что–то подсчитывает). Ну, не женат ещё, а так…
Вдруг на сцене появляется Скосоротов. Возбуждённо размахивает графиком дежурств.
Скосоротов (Хладобойникову). Хоть вы поддержите меня!
Хладобойников (удивлённо). Вы кто такой?
Скосоротов. Я к вам за помощью, за сочувствием… В конце концов, вы — милиция!
Хладобойников (хмуро). Ну и что?
Скосоротов. Моя милиция меня бережёт…
Хладобойников (морщится). Банально, старо…
Скосоротов. А тем не менее, надо мной издеваются, ни в грош меня не ставят… никто не ставит! (Пытается всучить Хладобойникову график дежурств.) Вот, полюбуйтесь!
Хладобойников (брезгливо). Что это? Донос?
Скосоротов. График наших дежурств по больнице.
Хладобойников (нетерпеливо). Ну–ка выйдите отсюда! Вами займутся позже.
Скосоротов. А как же моя жалоба?
Хладобойников (нервно). Выйдите, я сказал!
Скосоротов (удаляясь за кулисы). Эх, лейтенант, лейтенант… (Уходит.)
Стас (удивлённо). Кто это был?
Хладобойников. Ходит тут один… ненормальный! (С интересом тянет шею, смотрит на деньги Стаса.) Ну что, будем вызывать машину или всё–таки дашь «бабки»?
Стас. У меня только двадцать баксов… (Перебирает купюры.) Даже чуть меньше…
Хладобойников (хмуро). Где ты видишь здесь доллары?
Стас (отмахивается, что–то подсчитывает в уме, шевелит губами). Я сразу конвертирую…
Хладобойников. Это что — последние?
Стас. Тебе какая разница?
Хладобойников (сердито). Большая!
Стас. Последние…
Хладобойников (морщится в досаде, вставляет в рот себе сигарету, но не курит, мучительно размышляет). Что же мне с тобой делать? А? Сам–то что думаешь?
Стас. Не знаю, решай. Сегодня твоя взяла…
Хладобойников (настороженно). Это ты на что намекаешь?
Стас (спокойно). Завтра ко мне свою жену на роды притащишь — там поговорим. Отобью свои «бабки» назад, с процентами…
Хладобойников. Ага, угрожаешь, значит? (Украдкой смотрит на часы.)
Стас. Да нет. Сам подумай: зачем мне тебе угрожать? Что это изменит? Просто говорю правду, ничего не скрывая…
Пауза.
Хладобойников (оживившись). Слушай, а может быть тебя за мусор оштрафовать, а?
Стас. А кто это? То есть… За какой мусор?
Хладобойников (чуть ли не заискивающе). Ну, как будто ты в метро мусорил, а я застукал. Составим протокольчик, это всего ничего, для тебя копейки…
На даче вдруг упал и умер пожилой человек. Только что спорил с соседом о том, надо ли было вводить войска в Чечню и в Афганистан или не надо. Доказывал, что надо. Мужик он деревенский, честный, переживал, что разваливается страна и армия.Почему облако?История и политика — это облако, которое сегодня есть, завтра его уже не видно, растаяло, и что было на самом деле, никтоне знает. Второй раз упоминается облако, когда главный герой говорит, что надо навести порядок в стране, и жизнь будет "как это облако над головой".Кто виноват в том, что он умер? Покойный словно наказан за свои ошибки, за излишнюю "кровожадность" и разговорчивость.Собеседники в начале рассказа говорят: война уже давно идёт и касается каждого из нас, только не каждый это понимает…
Внимательный читатель при некоторой работе ума будет сторицей вознагражден интереснейшими наблюдениями автора о правде жизни, о правде любви, о зове природы и о неоднозначности человеческой натуры. А еще о том, о чем не говорят в приличном обществе, но о том, что это всё-таки есть… Есть сплошь и рядом. А вот опускаемся ли мы при этом до свинства или остаемся все же людьми — каждый решает сам. И не все — только черное и белое. И больше вопросов, чем ответов. И нешуточные страсти, и боль разлуки и страдания от безвыходности и … резать по живому… Это написано не по учебникам и наивным детским книжкам о любви.
Те, кому посчастливилось прочитать книгу этого автора, изданную небольшим тиражом, узнают из эссе только новые детали, штрихи о других поездках и встречах Алексея с Польшей и поляками. Те, кто книгу его не читал, таким образом могут в краткой сжатой форме понять суть его исследований. Кроме того, эссе еще и проиллюстрировано фотографиями изысканной польской архитектуры. Удовольствие от прочтения (язык очень легкий, живой и образный, как обычно) и просмотра гарантировано.
О сафари в Сахаре, верблюдах, бедуинах и звёздном небе.
Его называют непревзойденным мелодистом, Великим Романтиком эры биг-бита. Даже его имя звучит романтично: Северин Краевский… Наверно, оно хорошо подошло бы какому-нибудь исследователю-полярнику или, скажем, поэту, воспевающему суровое величие Севера, или певцу одухотворенной красоты Балтики. Для миллионов поляков Северин Краевский- символ польской эстрады. Но когда его называют "легендой", он возражает: "Я ещё не произнёс последнего слова и не нуждаюсь в дифирамбах".— Северин — гений, — сказала о нем Марыля Родович. — Это незаурядная личность, у него нет последователей.
За что я люблю рассказы Лёши Петрова — это за то, что за внешней многозначительностью скрывается, на самом деле, очень простая и забавная история. В то же время, рассказы Алексея нельзя упрекнуть в примитивности: они написаны очень добротным языком и практически всегда — в контексте русской литературы (я даже не про этот конкретный случай).Примечание. Читая данный рассказ, позаботьтесь о звукоизоляции помещения, иначе Ваш хохот испугает окружающих:)))[b]Редактор отдела критики и публицистики,Алексей Караковский[/b].
Книг о том, как сделать хорошую комедию, полным полно. Я сам написал уже две. Но некоторые книги все же лучше остальных. Например, эта, написанная Грегом Дином.Ответы на многие вопросы, которые дает Дин, — это опыт, давшийся мне очень тяжело. Жаль, что в то время не было книг подобного рода.Многие из нас даже не думают, чтобы давать профессиональные советы мастеру по ремонту телевизоров, нейрохирургу или игроку, играющему в защите Чикаго Бэарс.Но мы, несомненно, считаем себя достаточно подготовленными, чтобы давать профессиональные советы Эдди Мерфи, Джеки Мейсону или Деннису Миллеру.Грег Дин, наоборот, знает то, о чем пишет, и дает огромное количество четких и ясных советов о том, что публика считает смешным.
Очень смешная пьеса Грэма Грина (1904–1991) «По ком звонит звонок» в переводе Виктора Голышева.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.