Обратный отсчет - [12]

— Звучит невероятно, не правда ли? — Литтл поправил очки.

— Если это окажется правдой, то Пьер будет очень разочарован в американской демократии. В мечтах, я уверен, он уже положил полмиллиона долларов в швейцарский банк и считает себя обеспеченным до конца жизни. Что касается сговора, то, разумеется, мы не предполагали, что я разболтаю детали нашего плана незнакомому человеку, например, частному детективу, чьи показания могут быть рассмотрены в суде. Пьер собирался действовать следующим образом: он слышал мои антиамериканские рассуждения, более чем странные для человека в моем положении. Я говорил о политическом фуроре, который я произведу, если взорву Капитолий. Он начал наблюдать за мной и заметил, что я приобрел дорогой «бентли», хотя у меня есть приличный автомобиль. По ночам я часто работал в гараже, и он слышал подозрительные звуки. Когда я получил приглашение работать в Америке и погрузился на теплоход вместе с новой машиной, подозрения усилились. Он вылетает в Майами и предупреждает официальных лиц об опасности: «Следите за этим физиком-экстремистом. Проверьте его автомобиль». Сам я нахожу план превосходным.

— Какова мощность бомбы?

— «Бомба» — слишком благородное название для этой штуковины. Плутоний в мелких металлических шариках плюс грубое пусковое устройство типа полевого военного детонатора с часовым механизмом. Если сбросить его с самолета, она не взорвется, но если вставить капсюли и запустить механизм, то может получиться впечатляющая картина. В общепринятых терминах мощность взрыва составит двадцать килотонн. Ну, само собой, и продукты деления: остаточная радиоактивность будет сохраняться долгое время. Поймите меня правильно — никто не собирается взрывать устройство. Моя задача — напугать людей.

— Как вам удалось вынести плутоний из лаборатории? — Литтл пожал плечами.

— Я был ответственным за безопасность лабораторных материалов. Раньше система контроля была очень строгой, но в течение десятилетий никаких прецедентов не возникало, и бдительность постепенно ослабла. Появилась возможность для махинаций с количеством подотчетного материала. Все выходы из здания снабжены счетчиками Гейгера, соединенными с сигнализацией: в мои обязанности входило ежедневно проверять их исправность. Вы знаете принцип действия счетчика: это обычный электрод, укрепленный внутри цилиндра с инертным газом, реагирующий на изменение электрического поля в результате ионизации. Счетчики были подключены к электрической сети, и я попросту отключил один из выходов от источника питания. В течение долгих лет счетчики ни разу не срабатывали, за исключение тех случаев, когда проверяли их исправность. Они не сработали и тогда, когда я выходил наружу, нагрузив плутонием карманы своего пальто.

— Может ли счетчик Гейгера сработать рядом с бензобаком вашего автомобиля? — спросил Шейн.

— Нет, ни в коем случае. Устройство находится в свинцовом ящике.

— Ну хорошо, теперь все ясно, — вмешалась Анна. — Что мы собираемся делать?

— Минутку, — сказал Шейн. — Кто заплатил за страховку?

— Я. Мы посчитали, что сто тысяч долларов будет наиболее разумной суммой. Более крупная цифра могла бы вызвать подозрения. Интересно, можно ли приравнять случайное убийство на таможне к смерти от несчастного случая? Юристам еще предстоит поспорить по этому поводу.

— Квентин, мы же уже решили, что этого не случится! — сказала Анна.

Литтл криво усмехнулся.

— Предположим, Дессау уже обратился в таможенную службу, — сказал Шейн. — Таможенники обыщут ваш автомобиль и обнаружат бомбу. Что дальше?

— Я, как можно понять, буду очень нервничать. Когда они начнут вскрывать крышку бензобака, я выхвачу револьвер, и тогда они меня пристрелят. Дессау будет стоять рядом, и, если потребуется, сам прикончит меня в рамках самообороны. Насколько я могу судить, наказанием за мое преступление в Америке так или иначе является смертная казнь. Я хочу избавиться от судебного разбирательства и выслушивания приговора. Один меткий выстрел — и тебя уже нет.

— Квентин, — умоляюще прошептала Анна.

— Я уже говорил тебе, дорогая: ты поздно спохватилась. Допустим, мистер Шейн действительно так находчив, как ты говоришь. Но что он может сделать? — Литтл развел руками. — Мое положение безнадежно, и когда мистер Шейн осознает проблему во всей ее полноте, то он согласится со мной.

— Я еще не все понял, — сказал Шейн. — Что вам известно о Дессау?

— Очень немногое. О нем трудно говорить серьезно. От него больше разговоров, чем дела, а впрочем, позвольте мне привести вам один забавный случай. Одно время я колебался. Мне казалось странным, что столь тщательно продуманный план ведет к такой простой развязке. Пьер не стал спорить со мной, он попросту дал по зубам моей дочери, Сесиль. В буквальном смысле слова: он выбил ей зуб, и она три дня пролежала в госпитале. Это на меня подействовало.

— Как он выглядит?

— Высокий, на дюйм или два выше вас. Я бы сказал, шесть футов четыре дюйма. Бледная кожа, вид немного изможденный. Одевается по последней моде.

— Вы уверены, что его нет на борту?

— Он полетел самолетом. А в чем дело?

— Анну и вас видели вместе. Если люди недавно занимались любовью вдвоем, то это нетрудно угадать по разным мелким признакам. Пытаясь поговорить со мной, Анна вытащила меня из-за покерного стола, а потом лягнула в ногу. — Это произошло на глазах у игроков. Некоторое время спустя, когда я шел к себе в каюту, на меня напади двое. Они явно пытались устранить меня, чтобы я не смог поговорить с Анной и с вами. — Литтл был поражен.