Обратное зеркало - [7]

— Слушай, а откуда вы камень берете, ведь вокруг степь? — обратился Ингвар к проводнику.

— Ну, степь ведь не бесконечная, — отозвался Степан, — там, в двух днях доброй скачки, — он махнул рукой в сторону леса, темнеющего за Днепром, — есть большая гора. Ярослав, тогдашний князь, приказал возить камень оттуда. Десять лет тянулись в сторону Китежа огромные караваны с глыбами, каменотесы, нанятые в Византии, обучали местных изготавливать растворы и обтесывать камни. Гору ту почти целиком разобрали, но камня там еще на два таких города хватит.

— Сколько же нужно народа, чтобы защитить эту громадину? — спросил восхищенный Ингвар.

Вообще, по словам Степана, дружина Китежа насчитывала десять тысяч воинов, не считая ополчения, размер которого варьировался от десяти до сорока тысяч, но можно было собрать и больше. Земли китежского княжества сильно разрослись за последние время, и народ, благодаря дружине князя, стерегшей землю от набегов хазар, плодился с огромной скоростью. Большинство дружинников несли дозоры в трех степных крепостях, в городе была только княжеская полутысяча и отроки, проходящие обучение на воинских дворах.

Вечером, лежа на лавке, Ингвар, думая, как и что ему сказать завтра князю, незаметно уснул.

С утра, бродя по городу, он стал замечать на себе быстрые взгляды прохожих. «Я становлюсь популярным», — усмехнулся про себя Ингвар. А Степан, словно угадав его мысли, сказал:

— Ты пришел из другого мира, у тебя в руках был гром, так чего же ты хочешь? Ведь только князь знает, что грома больше нет.

— Веди к князю, — приказал Ингвар.

Через двадцать минут они уже были на княжьем дворе.

— Князь ждет тебя в своих покоях. Степан проведет, — сказал стражник и посторонился.

Мстислав стоял у окна спиной к двери.

— Ты хотел меня видеть?! — не то спрашивал, не то утверждал он.

— Да, князь, я все для себя решил и хочу остаться, мне незачем искать обратной дороги, там у меня ничего нет. В моем мире я был военным, так не откажи мне быть твоим воином и здесь. Я уже присягал служить России, а здесь Русь — это Вы. Позволь служить тебе.

— Хорошие слова, и мое сердце радуется, слыша их. Ты сказал, что хочешь служить мне, да будет так. Я принимаю твою службу. А то, что ты избавился от своего грома, только к лучшему, все должно идти своим чередом. Степан проводит тебя к воинскому дому. Поступаешь в распоряжение Данилы Святославича. Все. Да, вот еще, возьми эти деньги на первое время, тебе нужна воинская справа и конь. Найди знатока, пусть поможет выбрать, а еще лучше попроси Данилу, думаю, он не откажет. Иди.

Степан довел Ингвара до воинского дома и простился с ним, сдав на руки Даниле.

— А я все думал, когда же объявится мой найденыш. Гляди-ка дождался, пойдем, устрою тебя, а за тем на торг.

Через час они уже бродили между навесами торговцев, успев сторговать еще один комплект одежды и сапоги.

— Теперь пойдем брони смотреть, — пробасил Данила, — даже место знаю прекрасное, — добавил он.

По всей лавке были развешаны десятки прекрасных кольчужных рубах, пластинчатых броней, похожих на рыбью чешую. С помощью Данилы Ингвар выбрал именно пластинчатую броню из замечательной стали. Затем пришел черед меча. Ингвару понравился узкий булатный клинок длиной около метра, с трехрядными долами по всей длине. Ножны у меча были деревянные, покрытые кожей. Данила со всех сторон оглядел выбранное оружие, попробовал его на изгиб, балансировку и подытожил: «Добрый клинок». Здесь же подобрали шелом и поножи. Княжеский кошель изрядно полегчал, но и покупок осталось немного: лук со стрелами и конь.

Лук для Ингвара Данила выбрал сам: «Тонкое это дело. Они у нас особенные». И действительно, китежские луки были уникальным оружием: сложносоставной, частично позаимствованный у кочевников, частично — у других племен славян, лук собирали из нескольких пород дерева, скрепленных специальным клеем, секрет которого мастера охраняли не хуже княжеской казны. Полутораметровый, с тетивой из шелковых нитей или сплетенных жил, он посылал стрелы на огромные расстояния. Бронебойные восьмидесятисантиметровые стрелы, выпущенные из таких луков, с легкостью пробивали кольчуги и доспехи на расстоянии до трехсот метров. Эти стрелы до тридцати штук хранились в берестяном туле с плотной крышкой, защищавшее содержимое от непогоды.

Дальше Данила отправился выбирать коня. На какое-то время бывший десантник остался один у оружейного прилавка и решил добавить к своему вооружению еще и метательных ножей (детская забава превратилась в мастерство: в учебке он перерубал спичку с двадцати шагов). Вернувшийся полутысячник, увидев покупку, одобрительно крякнул: «Молодец, оставь мальчишку у оружейного прилавка, он тут же купит ножик». Но, увидев смущенное лицо Ингвара, расхохотался так что, у продавца сорвало шапку.

Конь, которого привел Данила, настороженно косился на Ингвара, но был великолепен: черный, словно вымазанный сажей, с тугими буграми мышц под гладкой кожей.

Данила, видя, с каким восхищением Ингвар рассматривает коня, сказал:

— Если сможешь завоевать его уважение, он вынесет тебя из любой битвы, никогда не даст упасть. Имя ему — Черен. Да, совсем забыл, мы ж тебе еще щит не подобрали. Пошли к Стаху, он — лучший в Китеже мастер.