Обратная оговорка - [7]

* * *

Теперь Жванец знал, что перед ним сидит генерал. Крепкая у мужика хватка, тут не поспоришь. И все же полковник чувствовал, как у них уходит почва из-под ног. Генерал постукивал пальцами по столу и бубнил одну и ту же фразу себе под нос:

— Как они могли пронести в банк «Стингеры», автоматы, да еще и рацию?

— Под полами пальто. А вот рацию пронести трудно. Предметы размером больше портфеля проверяют.

— И они молчат, не выдвигая никаких требований. Меня это бесит. Мы же ни черта не делаем, пока они грузят деньги.

— Грузят? Во что? Они уже упакованы. Бери и неси. Хуже всего, что мы не можем проследить внутренние передвижения. На банке висят шесть камер видеонаблюдений, в залах штук двадцать, но комната, где стоят видеозаписывающие устройства, находится внутри банка, а не снаружи.

В автобус зашел командир спецназа:

— Здание очищено, товарищ командир. Эвакуировали всех. Выход на крышу закрыт на замок. Навесной, старый, покрытый ржавчиной. Верхняя площадка покрыта пылью. Нужен лом, чтобы сорвать замок. Мы не стали этого делать. Отряд занял позицию на трех пролетах лестницы, пятерых оставили снаружи. Но самое главное не в этом. В комнате консьержа на первом этаже мы нашли старика, связанного скотчем. Там же стояли два видеомагнитофона и монитор, передающий картинку с камер видеонаблюдений. Их установлено две. Но кассет в магнитофонах мы не нашли. Старик здесь. Пусть доложит ситуацию лично. Из первых рук, как говорится.

— Давай его сюда, капитан.

В автобус ввели старика, трясущегося от холода. На него даже пальто не накинули.

— Присаживайтесь, папаша. Сейчас вам чайку нальем.

Таранда глянул на полковника, и тот занялся чаем.

— Рассказывайте, любезнейший, что с вами стряслось?

— Рассказ мой короткий, — все еще дрожа от холода, начал старик. — Я прихожу на работу к восьми утра. В первую очередь проверяю работу лифта.

— Входная дверь открыта? — перебил Таранда.

— Нет. У нас стоит прочная железная дверь. Ее банк устанавливал. Код из шести цифр, а потом, когда замки сработают, ее можно открыть ключом. Он есть только у меня и коменданта здания. Ключ обычный. Ничего особенного. В холле два лифта. Они идут на третий, четвертый, пятый этажи. Второй не обслуживается. Он принадлежит банку. До второго этажа три пролета лестницы. В здании очень высокие потолки. Оно же старое. Тут когда-то был престижный отель, который назывался так же, как банк, «Медетеран». Без лифтов не обойтись. По этой причине, чтобы избежать очередей возле кабин, офисы начинают работу в разное время. Девять, девять тридцать и десять утра. На площадке второго этажа только одна массивная дверь. За три года работы я не помню случая, когда бы она открывалась. У меня внизу стоит столик, стул и телефон. Когда наплыв кончается, я могу пойти полежать к себе в каморку.

— А как вы питаетесь? — спросил Жванец, подавая старику кружку с чаем.

— На пятом этаже есть столовая. Дешевая и вкусная. Туда и я хожу, когда народ схлынет.

— Хорошо, а что дальше? — поинтересовался генерал.

— Проверил лифты. Вот тут он и появился. Высокий, хорошо одетый, в очках. В общем-то, я его даже и не разглядел. Помню лишь очки в дорогой оправе. Дальше я ничего не помню. Ах, нет. Я услышал подъезжающую машину. Мотор тяжелый. Не легковая машина. Оглянулся на дверь. Тут кто-то стукнул меня по башке. Искры из глаз посыпались — и все. Я отключился. Вот этот паренек меня привел в порядок. Я лежал в своей каморке на диване. Больше ничего сказать не могу.

— Вам оказали первую помощь?

— Небольшая гематома, — вмешался капитан. — Крови нет. Били резиновой дубинкой.

— Что еще скажешь, капитан?

Он достал из кармана смартфон и начал показывать фотографии.

— Это площадка второго этажа, Иосиф Данилович. Перед бронированной банковской дверью стоят четыре больших ящика без крышек, они пустые, рядом ведра с краской, малярные кисти, шпатели. Вроде бы как для ремонта предназначены. На стене табличка: «Перед дверью никаких предметов не ставить!» Полагаю, ее пожарные повесили. Думаю, что все это хозяйство привезла машина, мотор которой слышал привратник.

— Аргументы, капитан, — мягко спросил генерал.

— В подъезде тепло. Комнатная температура. А ведра холодные, похоже, их только что с улицы занесли. Сейчас начало марта. Металл согревается не сразу, тем более с холодной краской.

— Хорошо соображаешь, капитан. Это ответ на мой вопрос, как налетчики занесли всю нужную им аппаратуру в банк. Через дверь на втором этаже. Вот что, капитан. Бери еще один взвод людей, и поднимайтесь наверх. Офис третьего этажа нам подойдет. Там и затихните до особого приказа.

— Но кто же здесь останется? — спросил Жванец.

— Сейчас прибудут спецназ ФСБ и команда снайперов. Эти люди хорошо работают. Моя школа. Действуй, капитан. И отведи привратника в мою машину. Пусть пожилого человека отвезут домой.

— Слушаюсь.

Спецназовец вновь вывел старика на мороз.

— Ваша идея со вторым входом мне нравится. Тем более что сегодня зал второго этажа не работал. Им никто не мешал. Но возникает один нерешаемый вопрос, — щуря глаза, рассуждал Жванец. — Сейфовую дверь на втором этаже невозможно открыть постороннему человеку. Она не на щеколду закрывается. Если банк не пожалел денег на дверь в подъезде, о которой говорил консьерж, то и на так называемый «черный ход» они явно не поскупились. Смешно думать, будто центральный вход с многолюдной улицы в центре города сделан из непробиваемого стекла, то вход из подъезда, где ночью тебе никто мешать не будет, сварганят кое-как.