Оборотень - [6]

Ярослав промолчал. О святой воде он не подумал, так как в Бога не верил и считал церковные обряды суевериями. Что чеснок — суеверие, мама сама ему рассказала: у вампиров просто нюх очень острый, неприятен им этот запах, и если обожраться чеснока, то вампир тебя по доброй воле не выберет, побрезгует. Но с голодухи — все равно зажмёт нос и будет пить.

Юра тронул машину с места, да так, что у «пассажира» все кости разом завопили в голос.

— Осторожнее! — возмутилась Ольга.

— Осторожнее не выйдет, у моей старушки ход такой.

— Возьмите меня с собой, — сказал Ярик.

— Что?

— Возьмите с собой на элеватор. Научите.

— Что так? — в зеркале заднего обзора Ярик увидел, как борода Юры чуть шевельнулась в ухмылке. — Понравилось, как я их завалил? Или отомстить охота за раны Игоревы, удалого Святославича?

— Нет, — честно признался Ярик. — Только вы же сами сказали: надо спасать тех, кого можно спасти.

Юра прищурился в зеркало и ничего не сказал. И только дома, закончив обрабатывать раны Ярика, вынес вердикт:

— Годишься. Пойдёшь на подстраховке. Если покажешь толк, будешь чётко выполнять команды и не выпендриваться — стану учить.

* * *

— Он Ярика всему и научил, — подытожила Ольга. — Ну, кроме того, чему Ярик сам потом научился… Он же способный, изобретательный.

Ольга уже не плакала, только пошмыгивала носом. Инга побарабанила пальцами по столу. Сам по себе этот жуткий эпизод в проработке не нуждался — во всяком случае, в Ольгиной проработке. Ярослав и этот Юра-мистер Икс закрыли его должным образом, даже с горкой. Проблема в том, что травмирующая ситуация повторялась год за годом — Ярослав выходил на смертный бой с очередной пакостью, она переживала, но он каждый раз возвращался победителем или, по меньшей мере, живым — хотя Инга подозревала, что тут никакого «или» не существует. И вдруг вчера… Нда.

— Простите… Мой вопрос может показаться вам неделикатным, но раз у нас тут сеанс…

— Почему я не попросила Юрчика меня упокоить, что ли?

Инга облегченно вздохнула.

— Ну, можно и так сказать… Какие вообще есть способы упокоить призрака?

— Первое дело, конечно, правильный церковный экзорцизм. Только есть одна штука — надо его провести над всеми останками, целиком. Если хоть одна частичка в другом месте — то изгнанный дух в то место уйдет. Ну или над самим призраком, если его в ловушку поймать, как меня эта ведьмища. Только это для призрака болезненно, Юра не захотел. Пара языческих обрядов есть, я в детали не вдавалась. Ещё способ — предать останки живому огню или текучей воде. Тоже болезненно, но быстро.

— Поэтому ведьма смыла ваш прах в унитаз?

— Точно. Только она, дура, главного не знала.

— Что частицы вашего праха разбросаны на довольно большой площади?

— Ага. Но не только. Ярик, когда меня, ну, того… Он потом пошел к дружкам своим каким-то, металлистам этим, рокерам, и партак себе сделал, балбесина.

— Простите?

— Ну, татуху на груди набил. Видела, крест у него? Так вот, он в краску мой прах домешал. Так что дело голяк: даже если везде, где мой прах побывал, экзорцизм провести, я никуда не денусь, — подытожила Ольга. — Пока Ярик жив…

Охо-хо. Пепел Клааса стучит в мое сердце. Бедный мальчик. Тут мало терапии для одной Ольги, тут нужна семейная работа.

«Эй! — окликнуло Эго, — ты не просила его вламываться и приковывать тебя к полотенцесушителю! Он вошел в твою жизнь непрошеным и весьма по-хамски, ты ему ничего не должна».

«Если бы ты послушалась меня и дала убить Сильвестра, этот вампиробой уже бы свалил, и все проблемы на том закончились», — буркнуло Ид.

«Если бы не он, ты бы так и не догадалась, что мать твоей клиентки — ведьма и хочет её пожрать. Бедную девочку убили бы, а ты бы этого и не заметила», — Суперэго опять поджало губки.

— …Осталось одно — простить паскуду Сильвестра. Это ведь он меня держит здесь.

«Ну, слава Богу, идея-фикс насчет внуков её отпустила…»

— Вы уверены?

— А то! Призраком ведь не всякий становится. Нужно, чтобы в этой жизни что-то держало, не пускало. А я больше всего на свете хочу увидеть, как эта погань сдохнет. Из-за него здесь и торчу.

— Оля, — Инга мысленно ощупывала каждое слово, как перебирают яблоки, чтоб не купить гнилое. — Я возьмусь за терапию. Но хочу, чтобы вы понимали: дело это небыстрое. Четыре сеанса и чудесное исцеление — такого не будет. Вы медработник, вы сами понимаете: быстрый и гарантированный результат обещают только шарлатаны. Могут уйти годы.

— Да понимаю, чего уж там… — Ольга дернула плечом. — Вот уж кому-кому торопиться некуда…

— Это первое. Второе. Я не обещаю вам результат именно в том виде, в котором вы запрашиваете его. Вы полагаете, что вас здесь держит Сильвестр — но это может оказаться совершенно не так.

— Как это не так? Да кто же, если не он?

— Я не сказала, что это непременно не он. Я сказала — может так оказаться. Это выяснится в ходе терапии…

Внезапно голосом Леонарда Коэна запел телефон. Инга сделала Ольге знак помолчать и ответила на вызов.

— Доброе утро, Евгений Львович.

— Инга, солнышко, здравствуй. Скажи, у тебя сегодня много клиентов? У меня здесь преинтереснейший случай, хочу тебе показать…

* * *

Ярослав сам не знал, зачем рассказал Вале тот старый ужас. Видимо, потому что она действительно ему понравилась, и хотелось бы с ней… только без наручников, плёток и всей этой полутеатральной-полуненормальной хренотени.