Обольстить грешника - [35]

— Вас сегодня, кажется, очень заинтересовали истории, которые рассказывала обо мне моя тетушка.

Она смотрела на него, подходя к нему с бритвой, которую небрежно держала в руке. Его глаза насмешливо блеснули над белой салфеткой. Затем он сорвал салфетку с лица и швырнул на стол.

— Меня особенно восхитил рассказ о том, как вы отрезали свои волосы, когда вам было четыре года.

— Правда? — Она положила бритву на стол и выбрала салфетку поменьше. Окунула ее в горшочек с жидким мылом и начала натирать ею его лицо, взбивая мыльную пену. Запахи сандала и лимона наполнили комнату.

— М-м-м… — Он закрыл глаза и откинул назад голову, совсем как огромный кот, когда его гладят. — И еще тот рассказ, о чернилах…

Тогда она сделала чернилами на руках рисунки, и целый месяц ходила с такой татуировкой.

— Я рада, что предоставила вам случай посмеяться, — мягко проговорила она.

Один ярко-синий глаз приоткрылся.

Она улыбнулась и, приставив бритву к его шее, спросила:

— Я часто думаю: куда вы ездите по вечерам? Он открыл рот.

— Я…

Она прижала палец к его губам, чувствуя на своей коже его дыхание.

— Ах, ах, вы же не хотите, чтобы я вас порезала? Он закрыл рот, и его зрачки сузились.

Она осторожно провела бритвой по его щеке — раздался довольно громкий скрипучий звук. Опытной рукой стряхнула с бритвы пену и снова обернулась к нему.

— Я думала, не встречаетесь ли вы с женщинами, когда уезжаете из дома?

Он хотел ответить, но она осторожно откинула назад его голову и провела бритвой по скуле. Мелисанда видела, как он сглотнул, как перекатилось адамово яблоко. Но по выражению его глаз она поняла, что он не боится. Совсем не боится.

— Я не езжу в какое-то определенное место, заговорил он, пока она вытирала бритву. — Так, балы, вечеринки, разные события… Знаете, вы могли бы составить мне компанию. По-моему, я просил вас поехать со мной на маскарад к леди Грэм завтра вечером.

Его ответ мало, чем смог успокоить ревность, бушующую в ее груди. Она сосредоточила внимание на его подбородке. Столько еще откровений ждет своего часа! Она не любила светских развлечений, на них требовалось говорить о пустяках, улыбаться и флиртовать. Такое поверхностное общение никогда не было ее сильной стороной, и она смирилась с тем, что никогда этому не научится. Когда он упомянул о бале, ответ уже был готов сорваться с кончика ее языка, но он продолжил:

— Вы могли бы ездить со мной по вечерам, участвовать в некоторых светских развлечениях…

— Или вы могли бы остаться здесь, дома, со мной, — так же тихо отозвалась она.

— Нет. — Уголки его губ опустились в печальной ироничной улыбке. — Боюсь, я слишком капризное создание, чтобы меня могли развлечь длинные вечера у камина. Мне нужны разговоры, люди и громкий смех.

Все, что ей было ненавистно. Она обмакнула бритву в горячую воду. Он кашлянул.

— Но я не встречаюсь с другими женщинами, когда уезжаю по ночам, милая жена.

— Не встречаетесь? — Она посмотрела ему в глаза и осторожно провела бритвой по его щеке.

— Нет. — Он выдержал ее взгляд. Упорный и проницательный.

Она сглотнула и подняла бритву. Его щеки были теперь совершенно гладкими. Только тонкая полоска пены осталась в уголке губ. Она осторожно пальцем стерла ее.

— Я рада, — сказала она чуть хрипловатым голосом и наклонилась совсем близко — ее губы почти касались его губ. — Доброй ночи.

Их губы встретились в этом шепоте и слились в поцелуе. Мелисанда почувствовала, как он поднял руки, чтобы обнять ее, но она выскользнула из комнаты.

Глава 7

Так вот, принцессу этого чудесного города звали Отрада, и принцесса Отрада была такая красавица, о какой только можно мечтать. Ее глаза сияли как звезды, а кожа была гладкая как шелк. Она была капризной, и до сих пор не нашлось человека, за которого бы она согласилась выйти замуж. Один был слишком стар, другой — слишком молод. Некоторые слишком громко разговаривали. И многие жевали с широко раскрытым ртом. Приближался двадцать первый день рождения принцессы, и у короля, ее отца, лопнуло терпение. Ион провозгласил, что устроит несколько испытаний в честь дня рождения принцессы и человек, выдержавший их, получит в награду руку принцессы…

Из «Веселого Джека»

Наутро после этой ночи Мелисанда была несколько разочарована, когда ей пришлось завтракать в одиночестве. Вейл уже уехал из дома по какому-то туманному мужскому долу, и она решила заняться собственными делами и не встречаться с ним до вечера.

Она так и поступила. Поговорила с экономкой и кухаркой, съела легкий второй завтрак, сделала несколько покупок. И затем отправилась к своей свекрови на небольшой прием в саду. И тут ее планы рухнули.

— По-моему, мой сын никогда не посещал мои послеполуденные собрания, — размышляла вдовствующая виконтесса Вейл. — Не могу не думать, что это ваше влияние привело его сюда. Вы знали, что он здесь появится?

Мелисанда покачала головой. Она все еще не полностью осознала тот факт, что ее муж оказался на этом тихом и скучном приеме. Это не было одним из его обычных визитов, и, когда она думала об этом, у нее перехватывало дыхание, она изо всех сил старалась казаться спокойной.

Они со свекровью сидели в ее большом городском вдовьем саду, который в это время года был необыкновенно красив. На крытой террасе старшая леди Вейл расставила столики и множество стульев так, чтобы ее гости могли насладиться прелестью летнего дня. Гости сидели или прогуливались небольшими группами, большинству из них было не менее шестидесяти.