Обмануть судьбу - [79]
Благо невестка ее была подругой наивернейшей, и от нее каверз можно было не ожидать. Всегда Софья спокойна, приветлива, приятно с ней и поговорить, и помолчать.
У Вороновых в тесноте да не в обиде жили две семьи. Светлицу отдали молодым, пристроили к ней с юга клеть. В избе было весело – Васька своей луженой глоткой оглашал избу и днем, и ночью. Горластый, крупный, уверенный, что все вокруг должно крутиться вокруг него, он был непохож на тихушников-родителей.
– Вылитый дед, – хвастался Василий. – Громкоголосый, весь в меня. Одно имя у нас чего стоит, царственный!
– Царь ты мой! – охала Анна.
Рожала София долго и муторно, видно, оттого что запоздала с ребенком. Аксинья боялась, что племянник ее никогда не родится, угробит мать. Но Бог сжалился над Софьей – через два дня крупный младенец наконец вылез из ее утробы, огласив всю округу громким ревом.
И Софье Бог даровал свою милость. Всем, только не Аксинье.
Глава 3
Грех
1. Зависть
Весной 1606 года царь Дмитрий сыграл пышную свадьбу с полячкой Мариной Мнишек. Казалось, новая власть надолго установилась над очумевшей Русью.
Василий Шуйский, честолюбивый боярин, давно подговаривал верных людей сбросить басурманина. Дмитрия, а вернее монаха-расстригу Гришку Отрепьева, убили зверски, отплатив за все издевательства над Московией. Тело проволокли через Спасские ворота на Красную площадь, сняли одежду, несколько дней глумились над телом «царя»: и дудку в рот воткнули, и на распоротый живот пристроили маску потешную, которую готовил «царь» для карнавала.
Бабы ревели и крестились, глядя на непотребство, а людишки сыпали на распухающее тело всякие нечистоты, мазали дегтем. Когда предали земле изувеченное тело Гришки, опять пошли всякие слухи. Мол, бесы ликуют, радуются, что воссоединился с ними «царь». Еще говорили, что тело как ни закапывай все равно на поверхности оказывается, возникает то на кладбище, то у богадельни.
Василий Шуйский, чтоб слухи эти поганые пресечь, повелел тело сжечь и пеплом выстрелить из пушки в сторону Польши, откуда расстрига и пришел на землю русскую. Шуйский стал новым царем, но на том смута не закончилась. Возникали все новые самозванцы, на юг стекался недовольный, лихой народ, зрели восстания и бунты.
Пермяки истово крестились, прося Бога отвести беду от их земель. Внезапно зимой того же пакостного 1606 года стали ходить слухи, что инородцы местные, ногайцы и татары, прознав про смуту великую, решили ясак царю не платить. От невыплаты дани до открытого неповиновения и похода на русские города уже недалеко.
Воевода отправил войска, удалось по-доброму договориться с родами ногайскими – все по-прежнему остается, мягкую рухлядь исправно привозят, и тогда останутся в целости и сохранности с семьями своими и имуществом. Но страх у народа остался. Большого порядка, твердой руки дьяки и подъячие не чуяли над собой, воровали по-страшному, мзду просили немалую, народ скрипел и платил.
Григорий день и ночь пропадал в кузнице. Август катился к самому концу. Деревня готовилась к страде. Аксинья с Фимкой, не разгибая спин, дергали лён. Пряди его, длинные, крепкие, удались на славу. Солнце выкатилось к полудню, пот стекал градом.
– Ефим, закончишь? – Рыжий парень кивнул. Аксинья не могла нарадоваться на своего помощника. Даже теребление льна, исконно женская работа, не возмущала его. – А я тебя покормлю досыта.
– Иди, – подмигнул Ефим. – Мне миску побольше бери, уханькался.
Аксинья уже открыла дверь и замерла. В трех саженях[61] светловолосый мужик, стащив крышку с колодца, гремел ведром.
– Оставь, не трогай! – подобрав подол, Аксинья побежала к нему.
– Почему запрещаешь? Хочешь, чтобы умер я от жажды? – синие глаза сверкнули насмешкой.
– Плохая вода в колодце этом. Нельзя пить ее. – Два десятка лет назад дочка Гермогена утопла в колодце. С той поры считался он поганым, воду старались не брать. – Подожди, кваса тебе налью.
Незнакомец жадно пил из ковша, влага стекала по его светлой бороде, капала за шиворот, а он довольно жмурился. Теперь Аксинья его разглядела. Огромного роста. Светловолосый, с синими пронзительными глазами. Порты дорогой китайской ткани, рубаха по горловине отделана жемчугом и бирюзой, легкий шелковый опашень с резными пуговицами… Богач.
– Спасибо, чародейка. Твоя доброта сродни твоей красоте. Кто ты?
– Я жена кузнеца… – Аксинья выпрямилась. Нахальный мужик ощупывал ее глазами.
– Сразу видно, непростая баба, – открыто смеялся синеглазый.
– Прощай. – Аксинья ощутила, как щеки наливаются жаром.
– Зовут тебя как, кузнецова жена?
– Без надобности тебе имя мое. – Она хлопнула жалобно скрипнувшей дверью перед его носом.
Вечером Григорий вернулся в избу куда раньше обычного. Взбудораженный, веселый, он хвалился:
– Строганов нанял меня. Оружие, подковы у его людишек, телеги… Работы тьма!
– Какой еще Строганов? Откуда он в наших краях взялся?
– Так в нескольких верстах, под Солью Камской, их городок. Нанял меня Степан, младший сын Максимов.
– Почему же тебя наняли? Город ближе, мастеровых больше.
– Да кто же его знает! Зашел в кузню, посмотрел на работу мою. Понравилось, видно.
Романы Элеоноры Гильм рассказывают о самом важном, погружая в чужие судьбы так легко, что хочется читать ее снова и снова! Встречайте новинку в серии книг о простой сибирской девушке и ее непростой судьбе – Аксинья как никто доказывает, что любить и быть любимой – самое счастливое и самое трудное испытание на свете… Третий роман является продолжением истории непростой жизни Аксиньи Ветер, знахарки и травницы. Россия начала XVII века, Смута, голод, сумятица. Жизнь героини наполнена тревогами о дочери и хлебе насущном.
Аксинья Ветер, жена кузнеца, в свои двадцать четыре года пережила немало тягот, оставшись вдовой при живом муже. Она и ее близкие выживают в суровом мире, где голод и лишения забирают свои жертвы, где все смешалось – злые и добрые дела, счастье и горе. В жизнь Аксиньи вновь врывается любовь, запретная и осуждаемая всеми. К чему приведет она и сможет ли Аксинья искупить свой грех?
Я изменила мужу и была сослана в настоящую глушь — далекое английское графство, — и намеревалась тихо переждать несколько мучительных месяцев ссылки. Но, увы, мне было уготовано не только столкнуться с поборником нравственности, неким мистером Остином, нагоняющим страх на всех развратниц Великобритании, но и ввязаться в провинциальные интриги, чуть не став жертвой убийцы… И все это ради одного — обрести любовь, в которую я никогда не верила.
Кланы Монтекки и Капулетти преследуют только одну цель – власть. Мальчики рождаются в них для того, чтобы сражаться и умирать за честь своей семьи. Но если судьба позволит выжить, выгодный брак должен быть заключен. Влияние и деньги, но только не любовь. Девочки – это еще одна часть капитала рода. Если распорядиться ими с умом. Их судьба предрешена в день их рождения.Бенволио Монтекки – кузен Ромео. Он знает, что его предназначение умереть за наследника и его клан, но в душе юноши полыхает мятежное пламя непокорности.
Конец XVII века… Пиратские суда заполонили Карибский бассейн. Семья английского аристократа лорда Батлера, спасаясь от религиозных преследователей, в спешке покидает Англию. Позади враждебный Лондон, а впереди счастливая жизнь, полная радужных надежд и планов. Но судьба часто вносит свои коррективы. Сумеет ли героиня романа, потеряв своих близких, отомстить за предательство и унижения…
ХIX век. Закат Великой Османской империи… Юная Реция и благородный Сади полюбили друг друга с первого взгляда. Но на пути к счастью их ждет немало преград… В Сади влюблена принцесса Рошана, и она готова на все, чтобы добиться взаимности и погубить соперницу. Соблазненный возможностью блестящей карьеры, Сади становится фаворитом принцессы… Сумеют ли Реция и Сади сохранить свою любовь?
Роман современной французской писательницы Жанны Бурен повествует об одном из самых известных и трагических эпизодов духовной истории средневековой Европы — любви великого философа Пьера Абеляра (1079–1142) и его ученицы Элоизы. Страсть принесла обоим «великим любовникам» не только высшее наслаждение, но и бесчисленные страдания: Абеляр как принявший священнический сан не мог «смыть грех прелюбодеяния», и дядя Элоизы через своих подручных подверг его позорному оскоплению. Элоиза продолжила свой жизненный путь в монастыре, но пронесла через все испытания великую любовь к своему избраннику.