Обмануть смерть - [57]

– Не туда смотрите, госпожа, – произнес губернатор. – На север гляньте.

Ну не о нависающих же вдали громадах скал он хочет поговорить?

– Дорога и какие-то развалины. Что сказать-то хотите? – поинтересовалась рассерженно.

– Эти руины обозначают границу империи. За ними уже чужая земля. Лет сорок назад, когда я приехал сюда молодым и наивным, там находился пост таможни. В один не очень прекрасный день сержант вопреки закону пожелал взять лишнее. Ну, дело обычное, все этим балуются.

Она невольно кивнула.

– Только груз принадлежал крато. Начальник каравана предупредил. И таможенников, и прежнего губернатора. Тот отмахнулся. Мелочь. Пусть караванщик сам разбирается. А он за такую ерунду и наказывать не собирается.

– В доле были, – неожиданно подал голос Пулад.

– Не без этого, – легко согласился фем Ваицу. – Покажите мне место в империи, где все чиновники и купцы честны и законолюбивы, и я немедленно отправлюсь туда доживать оставшиеся годы.

– Но пока и здесь устраивает? – невольно усмехнулась Кара.

– Сорок с лишним лет назад, – со вздохом признался губернатор, – я искренне верил, что принесу пользу стране на своем посту. Со временем мои заслуги отметят и повысят с переводом в более приличное место. Годы шли, я застрял тут, и как бы ни менялась обстановка и люди у трона, никому не было дела до самого последнего клочка нашей земли и происходящего там. Не уверен, что мои докладные вообще кто-то изволил читать. Зато налоги требовали исправно, не интересуясь здешними нуждами и проблемами.

– Так о чем рассказать хотели?

– Вырезали псоголовые таможенников. И на возмущение даже не ответили. А потом новую группу. И в третий раз тоже. Пока власть здешняя не усвоила, что людей на дороге терпеть не станут.

– И с тех пор караваны идут без досмотра? – Пулад настолько поразился, что даже не заорал.

– Почему? На въезде в город имеется пост. А вот там – губернатор резко ткнул рукой в сторону дороги, – нет. И не будет. Потому что крато решают, кто и где имеет право ходить, строить и торговать. Не империя. А они не любят храмовников. Ни жрецов, ни членов ордена.

– С попытки вторжения прошло лет двести!

– У хозяев гор долгая память. А еще для них дико отбросить веру в прежнего бога и силой заставлять молиться иному.

Кара внутренне насторожилась. Подобные слова опасны. И не их проверять. Этот чиновник смеет рассуждать на такие темы с верующими людьми, будто нарочно провоцирует. Значит надо придержать гнев и посмотреть, чего он добивается. Какой бы ни был старый, да вряд ли жизнь надоела. А занимая много лет высший пост, пусть и в захолустье, лишнего без причины болтать не станешь.

– Идти туда, – он посмотрел на Пулада, – в вашем плаще – означает нарываться на неприятности. Не обязательно первый же встречный, но рано или поздно появятся желающие снять голову.

– Пусть попробуют!

– Помолчите, брат, – сказала Кара. И в тоне отсутствовала просьба.

Мужчина глянул недовольно и надулся как маленький ребенок, лишенный сладостей. Она не вмешивалась в распоряжения по поводу охраны и боевых действий, предоставив это ему. Но по положению стояла выше, и последнее слово вопреки видимости оставалось за послушницей.

– А заодно и остальным, – переждав обмен репликами, продолжил старичок. – Тем более что любому идиоту понятно, брат Ордена Солнца следует к Яме отнюдь не с добрыми намерениями. Это бездна, – сказал с нажимом. – Подземное царство, пропускающее в одну сторону. Уж точно не поклониться следуете.

– Поправьте меня, но уже в вашу бытность на посту губернатора произошло как минимум два крупных инцидента с горцами. Целый клан вырезали, да и людям Ская хорошо пустили кровь.

– А это совсем другое дело. В людские счеты и разборки крато не вмешиваются. Если у вас кровная месть к тому или другому роду или конкретному человеку, можете смело отправляться и рубить врагов, насиловать женщин или хм… мужчин, самоутверждаясь.

Пулад рассерженно зашипел. Обет безбрачия отнюдь не возбранял некоторых естественных вещей, однако руководство ордена не поощряло излишнее веселье и порочные наклонности. Люди на высоких постах обычно хотя бы для видимости старались жить аскетично и примерно и не посещали открыто подобного рода заведения. Но любой житель империи попутно с удовольствием готов был поделиться байкой о похотливости и любви к мальчикам братьев ордена. В большинстве случаев это было чистым враньем, но случалось всякое. Тем резче реагировали на высказывания о нарушениях обетов в Храме.

– Детей вот трогать нельзя, – хладнокровно завершил речь губернатор. – Ниже тележного колеса. За это могут строго спросить. Их положено в семьи брать и воспитывать как своих. Думаете, откуда в свое время фем Грай принес этот замечательный обычай? Совсем не с севера, как уверяли летописцы. Для того времени очень прогрессивно. Обычно варвары во взятых городах убивали всех подряд.

– Стоп! – резко сказала Кара. – Не будем углубляться в историю и древние традиции. – Псоголовые не вмешиваются в дела людей, так?

– Безусловно.

– Значит и нам мешать не станут, если мы не будем махать флагом с Солнцем, – победно завершила она.