Облом для властного, или Я твой Зайчик - [33]

И тут понимаю, что даже имя соседа не помню. А как же мне с ним общаться?

— А вы где работаете? — как бы невзначай интересуюсь я, искренне надеясь, что нам по пути, а то совсем как-то неудобно получается.

Сосед бросил на меня быстрый, жалящий взгляд и ответил, блеснув красноречием:

— Недалеко.

— А-а-а, — разочарованно протянула я, но переспрашивать не решилась.

Оборачиваюсь через плечо и поглядываю на своих подозрительно притихших детишек.

Близнецы с восхищенными глазами рассматривают не скрытые белой футболкой татуировки на руках соседа, а Настя зависла в каких-то своих мечтах, прижимая к груди вожделенный мешок с куклами, который я при утренних сборах как-то упустила из виду.

Пока едем, я украдкой поглядываю на своего немногословного соседа.

На вид мой ровесник, может чуть старше. Здоровый, широкий, но в отличие от зажравшегося Лося подтянутый. Не зря в качалку ходит. Вместо волос короткий темный ежик. Лицо суровое, хмурое. Интересно, а он вообще улыбаться умеет?

Глянула на широкие ладони, уверенно сжимающие руль и машинально отметила, что кольца нет. Конечно, он же один живет.

Почему?

Мужик он интересный, хоть и не слишком симпатичный. Многим девушкам такие нравятся. Вон как Ксюха о нем расспрашивала.

Пока я размышляла на тему загадочного одиночества соседа мы подъехали к садику.

Мужчина не стал парковаться, просто притормозил у ворот и вышел из машины, помогая близнеца выбраться.

Я подхватила Настену и обернулась, чтобы поблагодарить за помощь, но сосед опередил меня, коротко бросив:

— Ты до шести?

Сначала не поняла, к чему он это спросил, и машинально кивнула, а потом и вовсе выпала в осадок услышав:

— Заеду за вами, — и, усевшись обратно в «Шевроле», уехал, оставив меня приходить в себя от такого странного поворота событий.

Как заедет? Зачем заедет?

В душе закралось странное подозрение, что это такая неуклюжая попытка со стороны соседа поухаживать. Столько лет не разговаривал, а тут на тебе: на работу подвозит, еще и после предложил забрать.

Ну, как предложил.

Просто поставил в известность.

У мальчишек всю дорогу до группы рты не закрывались. Они живо обсуждали крутого соседа и его байк, Настя изредка поддакивала братьям и только я думала, что сегодня наверняка магнитная буря и все вокруг сошли с ума, потому что у меня третий раз подряд в кармане вибрировал телефон, оповещая, что почти бывший благоверный очень жаждет со мной пообщаться.

Разговаривать с Егором не хотелось. Голова, несмотря на таблетку обезболивающего после завтрака, раскалывалась с новой силой, и настроения выслушивать от мужа претензии совсем не было. Поэтому проигнорировав звонок, вовсе выключила телефон. Данил в случае чего позвонит на рабочий номер, а больше мне звонить некому.

— Ребят поиграйте пока на улице, — сказала я близнецам, которые мигом понеслись на новую горку, улыбнулась и пошла принимать детей у спешащих на работу родителей.

Царь.

Вся администрация гудела, словно один громадный улей, в преддверии приезда губернатора. В срочном порядке готовились годовые и квартальные показатели, отчеты о целевом использовании денежных средств, ну и, само собой, торжественный банкет для узкого круга высокопоставленных лиц.

На утренней планерке после очередного разбора полетов на повышенных тонах его сиятельство Василий Михайлович в нетерпении ерзал на кожаном кресле, через силу вслушиваясь в заунывный доклад нового начальника финансового отдела почтеннейшего Бориса Никаноровича.

Худощавый пожилой мужчина, очередной родственник Саныча, был уже одной ногой на пенсии, когда попал под сокращение на крупном производственном концерне. И как водится, завхоз уговорил главу взять своего протеже на место уволенной Аллы Стефановны.

Несмотря на предпенсионный возраст и крайне нудный характер Борис Никанорович был самой настоящей акулой экономики. Он в два счета вычислил все обманные схемы сотрудников, в связи с чем чуть было не спровоцировал очередную волну громких увольнений.

Проворовавшихся чиновников спас только скорый визит губернатора и понимание Царя, что если увольнять через одного, то и работать будет не с кем.

В общем, своим новым экономистом Луганский был более чем доволен и готов терпеть его заунывное бормотание хоть двадцать четыре часа в сутки, лишь бы он трудился и впредь с такой результативностью.

— Сань, с меня магарыч за Никанорыча. Дельный мужик, — провожая суровым взглядом опять накосячившую Милочку, произнес Луганский.

— Готовь сразу два, — ехидно оскалился Саныч, плюхаясь на кожаный диван. — Разузнал я про твою строптивицу, — торжественная пауза, — поверь, дружище — тебе там ничего не светит.

Луганский откинулся в своем кресле и расплылся в самодовольной улыбке.

— Так уж и не светит?

Завхоз недоверчиво сощурил глаза.

— Что? Уже оприходовал? Быстрый ты, однако.

— Да, тьфу на тебя! — шутливо пожурил Вася и похвалился. — Меня вчера ватрушками угощали.

— Да, ладно… А ты в курсе, что она четверых племянников одна воспитывает? Вообще не твой типаж.

Племянников? Вот так новость. И почему это Зайка об этом умолчала?

— Отчего это не мой типаж? — возмутился Вася. — Очень даже мой. А про детей я и без тебя уже знаю. И помявшись, чуть смущенно добавил: