О Викторе Драгунском. Жизнь, творчество, воспоминания друзей - [31]

Время идет. У меня уже взрослый сын и маленький внук. Мы вспоминаем с глубокой тоской того, кого больше нет среди нас. Вот эти прекрасные слова: «Не говори с тоской — «их нет», а с благодарностью — «были» — относятся прежде всего к таким людям-подаркам.

С благодарностью мы и говорим: «Он был среди нас».

В декабре после дня своего рождения Витя поехал в Малеевку поработать и отдохнуть, погулять на свежем зимнем воздухе. Я ездила в Малеевку с субботы на воскресенье побыть с Витей. В доме был надежный человек — няня Поля, поэтому мои отъезды не вызывали беспокойства.

Перед Новым годом я приехала к Вите на целую неделю. Мы много гуляли, строили планы на будущее, мечтали купить зимнюю дачу, чтобы Виктор мог жить круглый год на свежем воздухе.

1968 год мы встретили с Витей в Малеевке.

В первую половину года Витя чувствовал себя вполне сносно. В этом году вышли две новые книжки. Это радовало его, поднимало настроение.

Осенью Денис поступил в университет, экзамены выдержал блестяще. С МГУ Денис был связан со школьных лет. Учеником 9-го класса он оформлял как художник постановки английского театра МГУ. Мечтал поступить на классическое отделение университета. И поступил!

Это была большая радость для Виктора. В конце лета Витя узнал, что от Союза писателей планируется туристическая поездка в Италию — естественно, ему захотелось увидеть эту страну, страну его мечты. Он ведь так мало выезжал за рубеж: всего три раза — в Болгарию, Польшу и Чехословакию. Там издавались его книги, и издательства много раз приглашали Виктора посетить эти страны.

Но с каким трудом его включали в туристические группы от Союза писателей! А тут вдруг Италия! Конечно, нужно ехать. Мне всегда хотелось, чтобы Витя поездил по разным странам. Мне повезло, я побывала в шестнадцати странах, работая в ансамбле «Березка».

Было решено, что Виктор обязательно должен ехать. Но пустят ли врачи? Ведь Витина гипертония приобрела очень стойкую форму.

Началось оформление. Медицинскую справку он получил быстро. А мы волновались, что по медицинским показателям ему не разрешат поездку.

У Виктора было прекрасное настроение.

— Вот видишь, какой хороший год у нас, а ты говоришь — високосный! — говорил Витя в сентябре накануне поездки. — Денис стал студентом, вышли книжки, растет красавица-дочь, я собираюсь в Италию, да и чувствую себя вполне хорошо. Не дрейфь, Алеша!

Надо сказать, что Витя в последнее время принимал сильные лекарства, сидел на диете длительное время.

Поездка откладывалась. Наступил октябрь, и вдруг сообщают, что группа в Италию не поедет, что-то там не складывается. Наступало самое нелюбимое время года для Вити: холод, дожди, ранние сумерки. Витя и в молодые годы простужался, а это бывало чревато приступом астмы.

Витя, конечно, простудился. Поднялось давление, и вскоре начался криз. Как это было тяжко! Витя с трудом выкарабкивался из болезни.

И вдруг звонок из Союза писателей и новое сообщение: группа вместо Италии едет в Швецию.

Витя был очень огорчен. Погода жуткая, там, наверное, не лучше, а самое главное — плохое самочувствие после криза. Ехать, конечно, нельзя, и Витя отказывается от поездки, ссылаясь на болезнь. Но его отказ встречает такой афронт! Начинаются звонки из секции прозы и даже из парткома, хотя Виктор никогда не был членов партии. «Вы-де подводите всю группу, вы поступаете не по-товарищески» — и т. д. и т. п.

Как расстроен был бедный Виктор! Его почти вынудили ехать в Швецию. А ехать он действительно не хотел. Хорошо, что поездка была короткой — всего 10 дней. К счастью, в группе оказался Витин старый товарищ еще со школьных лет на Покровском бульваре — Абик Штейн, с которым их пути разошлись еще перед войной. Правда, им пришлось встретиться в 1963 году: их вместе принимали в Союз писателей. И вдруг эта встреча в турпоездке! Опять возобновилась дружба.

Нужно сказать, что Абрам Штейн и его жена Ирина все последние тяжкие годы были с нами, а многие друзья и приятели постепенно отходили от нас.

Я помню возвращение Виктора из Швеции. Это было накануне Нового 1969 года. Витя вошел в дом в шапке, сдвинутой на затылок, веселый, нагруженный какими-то свертками и коробками, прижимая к себе большую куклу Санта Клаус для Ксюши.

Поездка как-то взбодрила Виктора. Какое-то время он даже чувствовал себя лучше. Начал писать сценарий для телефильма, стал чаще видеться с друзьями. Но гипертония все-таки не оставляла его в покое, хотя первая половина года была более-менее спокойной.

В августе решили ехать в Пярну. Это тихий красивый городок в Эстонии, нам там очень понравилось в прошлом году. Прекрасный воздух, тихое море и, самое главное, нет жары, которая нам с Витей была противопоказана.

Получили путевку в санаторий «Эстония» на самом берегу моря. Там всегда отдыхал и лечился Александр Семенович Менакер, старый друг Виктора. Это он посоветовал нам санаторий «Эстония». Витя ехал туда с большой охотой.

Но приехали мы туда, как в пекло, такая была ужасающая жара. Эстонцы говорили нам, что они не помнят такой жары Уже десятки лет. Нам бы повернуть назад, а мы остались и ой как себе навредили.