О распознавании и собирании гравюр. Пособие для любителей - [78]

Шрифт
Интервал

Библиотека эта имеет двоякое назначение; прежде всего она должна быть под рукой у представителей собрания. Не родился еще тот знаток искусства, который претендовал бы на знание всего. Самый опытный знаток, подобно судье, справляющемуся с законами, нуждается в литературе предмета, чтобы в сомнительных случаях почерпнуть из нее указания. Специальные сочинения о художниках, монографии, перечисляющие работы отдельных мастеров, могут быть уподобляемы путеводителям по собранию: отдельные листы художников определены и нумерованы по их указаниям. Публичное собрание без подходящей литературы представляло бы собой мертвый капитал.

Вторая цель библиотеки публичного кабинета состоит в пособиях к изучению искусства. Когда публичный кабинет для этой цели дает труднейшее и драгоценнейшее, т. е. самое собрание гравюр, то от него позволительно требовать того, что уже не так трудно доставить, т. е. нужные пособия для изучения предмета. Редко частное лицо в состоянии бывает иметь в своем распоряжении такое собрание книг, которое отвечало бы всем требованиям для изучения.

И при пользовании художественной библиотекой деятельность представителей кабинета является необходимой и полезной. Вовсе не нужно – никто этого не может требовать, – чтобы они читали и знали наизусть содержание всех относящихся к предмету сочинений; но опытный исследователь может знать, при возникновении неожиданных вопросов, в каких сочинениях можно на них найти ответ и где он абсолютно невозможен.

Для успешного отыскивания требуется также особое дарование и знание предмета.

Впрочем, представители публичных собраний уже из любви к делу в нужных случаях сами сумеют решить, как они должны поступать с сокровищами их познаний и опыта, чтобы своими советами и указаниями пробудить и оживить любовь к искусству в тесных и в широких кругах.

Часть третья

О библиотеке собирателя произведений искусства

Как наука вообще, так и рассматриваемая отрасль ее никогда не может быть вполне изучена. По временам возникают вопросы, требующие ответа; сомнения, требующие разрешения. И наука о гравюрах не остается в покойном состоянии; каждый день приносит новые открытия, удавшиеся трудолюбивому исследователю. Истинный любитель не может еще считать себя удовлетворенным одним обладанием художественными произведениями; он желает наслаждаться ими с пониманием.

К такому пониманию приводят его опыты всех исследователей искусства, действовавших до него и изложивших свои познания в сочинениях. Результаты их исследований должны служить драгоценным достоянием потомства.

И наша область, богатое поле гравюрного дела, обладает своей литературой, и притом такою обширной, что человеческой жизни не хватило бы для одного только прочтения всех относящихся сюда сочинений.

Решившись в этой части представить для любителя обзор литературы о гравюрах, мы руководствовались намерением дать ему пособие при подробном изучении того или другого отдела нашей науки.

Обширное поле, на котором работало столько превосходных и знаменитых исследователей, даст нам материал для поучения и указания на все случаи. Взирая с удивлением на эту богатую художественную литературу, мы должны сознаться, что частному лицу невозможно иметь библиотеки, в которой находились бы все приведенные здесь сочинения. Тем серьезнее становится потребность для публичных учреждений иметь под рукой хоть необходимейшее и важнейшее из богатого литературного клада.

В рассуждении различного материала, содержащегося в сочинениях, мы старались по возможности держаться порядка идей этого сочинения. Допуская, что еще может отыскаться интересное сочинение о гравюрах, здесь не упомянутое, мы надеемся на снисхождение читателей, ввиду большого объема этой работы. Любитель, наверное, сам останется довольным, если ему удастся собственноручно сделать добавления к нашему перечню. С другой стороны, по самостоятельным отделам, как, например, литографии и фотографии, мы намеренно не привели всех известных нам сочинений, так как обе эти области, в сущности, прямо не касаются истинного собирателя гравюр.

Мы надеемся, что ни одно сколько-нибудь важное сочинение нами здесь не пропущено.

Раздел I

Теоретические сочинения о граверном искусстве

В этом разделе мы перечисляем сочинения, касающиеся существа самого предмета, как то: различных родов гравирования, техники, истории его и других явлений, имеющих целью образовать з н а т о к а  и с к у с с т в а.

I. Сочинения о литературе граверного искусства

1. Catalogo ragionato dei libri d'arte... posseduti dal conte Cicognara. Pis. 1821. 2. Vol. 8. – 2. R. Weigel. Kunstlager Catalog. Leipzig 1834—1866. 8. (Богатый указатель литературы предмета. В конце 16 отделения (1845) помещено научное обозрение всех до того времени приведенных сочинений. Литература нашего предмета начинается со страницы L.) 3. Catalogue raisonne d'une collection de livres... reunie par Jules Godde. 1850. 8. – 4. Catalogue des livres composant la Bibliotheque de feu Duchesne aine. 1855. 12. – 5. G. D u p l e s s i s. Essai de Bibliographie, contenant l'indication des ouvrages relatifs a l'histoire de la gravure et des graveurs. Paris 1862. 8. – 6. De Murr. Bibliolheque de peinture et de gravure. Frkf. 1770. 2 Vol. 8.


Рекомендуем почитать
Сальвадор Дали. Искусство и эпатаж

Он был всемирно признанным чудаком – в полном соответствии с его целью будоражить и эпатировать, возмущать и восхищать публику. Создавая свои многочисленные картины, он играл со зрителем, предлагая разгадывать символы или находить изображения, возникающие из соединения разобщенных фигур. Он считал, что «в наше время, когда повсеместно торжествует посредственность, все значительное, все настоящее должно плыть или в стороне, или против течения». Имя ему – Сальвадор Дали.


Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.


Марокканские красавицы

Марокканский цикл — одна из самых ярких страниц в творчестве замечательной русской художницы Зинаиды Серебряковой. Буйство красок, радость бытия, пряные запахи, растворенные в жарком африканском воздухе. И героини этой восточной сказки — прекрасные, полные неги и покоя «ню»…



Короткая книга о Константине Сомове

Книга посвящена замечательному художнику Константину Сомову (1869–1939). В начале XX века он входил в объединение «Мир искусства», провозгласившего приоритет эстетического начала, и являлся одним из самых ярких выразителей его коллективной стилистики, а после революции продолжал активно работать уже в эмиграции. Книга о нем, с одной стороны, не нарушает традиций распространенного жанра «жизнь в искусстве», с другой же, само искусство представлено здесь в качестве своеобразного психоаналитического инструмента, позволяющего реконструировать личность автора.


Ренуар

За шесть десятилетий творческой жизни Пьер Огюст Ренуар, один из родоначальников импрессионизма, создал около шести тысяч произведений — по сотне в год, при этом его картины безошибочно узнаваемы по исходящему от них ощущению счастья и гармонии. Писатель Октав Мирбо назвал Ренуара единственным великим художником, не написавшим ни одной печальной картины. Его полотна отразили ту радость, которую испытывал он сам при их создании. Его не привлекали героические и трагические сюжеты, он любил людей, свет и природу, писал танцующих и веселящихся горожан и селян, красивые пейзажи и цветы, очаровательных детей и молодых, полных жизни женщин.Соотечественник Ренуара историк искусств Паскаль Бонафу рассказывает о его непростых отношениях с коллегами, продавцами картин и чиновниками, о его живописных приемах и цветовых предпочтениях, раскрывает секрет, почему художник не считал себя гением и как ухитрялся в старости, почти не владея руками и будучи прикован к инвалидному креслу, писать картины на пленэре и создавать скульптуры.