О распознавании и собирании гравюр. Пособие для любителей - [55]

Равным образом, не представляют особенных трудностей для подделки листы Нантейля, Массона и Эделинка, так как ранние и позднейшие оттиски отличаются друг от друга только некоторыми точками или штрихами, которые легко уничтожить. На этом поле подделыватели всегда находили благодатную почву для своих геройских обманов. Так, портрет Боссюэта, гравированный Эделинком, часто встречается без двух точек под именем живописца, хотя эти экземпляры не относятся к первым оттискам. На «Вечере» Р. Моргена по Леонардо да Винчи часто встречается, что запятая также выскоблена.

Иногда путем подобной же, хотя несколько более трудной манипуляции исчезают отдельные штрихи самого изображения, в особенности на краях. Такой поддельный лист должен обозначать первый оттиск, прежде нанесения других работ. Нам встречались такие поддельные листы Дитриха, отличающиеся от настоящих исчезновением частей гравюрной работы. Посредством тщательного исследования бумаги и внимательного рассмотрения лупой подозрение сомневающегося любителя становилось достоверным.

Единственное, чего подделыватель не может достигнуть, – это уничтожения целого ряда штрихов на листе, имеющем их в двух или даже трех направлениях. Подобного рода подлог тотчас заметит самый неопытный собиратель.

Но подлог не всегда состоит только в уничтожении существовавших работ; напротив, подделыватели настолько смелы, что прибавляют к оригиналу и собственные измышления. Встречаются подлоги посредством прибавлений, не имеющих ничего общего с настоящим листом и его художником.

В изложении нашем о различных оттисках мы на стр. 125 упомянули также о так называемых шутках (Einfalle). В особенности Д. Ходовецкий на многих из своих листов наскоро гравировал на полях листов такие наброски. Подобные отметки указывают на самые ранние оттиски. Эти шутки художников подали новую мысль подделывателям. Так как собиратели охотно покупают и дорого платят за оттиски с ремарками, всегда чрезвычайно редкими, то нашлись сострадательные поддельщики, пожелавшие удовлетворить сказанной потребности и снабдившие оттиски без шуток своими собственными шутками. Эти поддельные отметки не пририсовывались – это легко можно было бы заметить, – а отпечатывались. Для этого вовсе нет надобности в оригинальной доске, а берут пустую доску, размером больше той, на которой награвирован подделываемый лист, отмечают на ней место, занимаемое гравюрой, потом рядом с ней вырезают собственную шутку, которую отпечатывают на листе, поступающем, таким образом, вторично под пресс.

В. Энгельман в сочинении о Ходовецком указал на много таких шуток, не принадлежащих Ходовецкому.

Подобным же образом, посредством вспомогательной доски, подделывались и другие художники. В особенности Рембрандт путем подделки предстал в таких разнообразных оттисках и даже в униках, о которых ему самому никогда и присниться не могло. Сколько я мог узнать, в Берлине была особая фабрика для таких подделок произведений Ходовецкого и Рембрандта. Подделыватель отличается при этом богатой фантазией и разнообразием дьявольского вымысла[19], переходящих даже на сюжет гравюры. Там, где Рембрандт счел достаточным выставить четыре лица, подделыватель прибавляет еще пятую или шестую фигуру. Меховые шапки увеличиваются, перья прибавляются на шляпах, или к одному перу прибавляется еще другое; Рембрандт со шпагой получает еще вторую шпагу, на камне, на котором стоит Христос и проповедует (la petite tombe), награвирована кающаяся Мария Магдалина! Святому семейству в комнате (В. 62) подделыватель придает ночной сосуд и превосходит этим реализмом даже самого Рембрандта. Самая величина доски подделывается в тех случаях, когда на оригинале не было крайней линии гравюры (Stichlinie) и поля ее были довольны велики. Положим, что ширина доски равняется 30 миллиметрам; подделыватель берет доску шириной в 35 или 40 мм (когда это дозволяют поля доски подделываемого листа) и эту пустую доску отпечатывает таким образом, что три линии ее вполне совпадают с линиями гравюры, а четвертая образует новый оттиск доски, увеличивающей ширину листа.

Хотя след первоначального вдавления доски этим не уничтожен, но его стараются сгладить или же покрывают поддельной линией, награвированной на вспомогательной доске. В одном случае безбожный и неутомимый подделыватель получил, однако ж, достойный урок. Нужно было подделать портрет Анселина, В. 277. В первом оттиске в углублении виден станок, который исчез в последующих. Искушение состояло в том, чтобы восстановить исчезнувшее и увеличить стоимость листа по крайней мере на 100 талеров. Но подделыватель никогда, однако ж, не видел этот портрет в первом оттиске, вероятно, имел только перед собой каталог собрания Бэрги (Burgy), составленный на голландском и французском языках. Французский переводчик не понял голландского слова «Ezel», означающего станок[20] и осёл, а поэтому у портрета Анселина сделал примечание: avec l'ane derriere lui (на фоне осла). Придерживаясь этого примечания, подделыватель вздумал превратить позднейший оттиск в первый тем, что посредством вспомогательной доски поставил в углублении гравюры осла. Потом он послал лист свой для продажи в Лондон, где, однако ж, он сильно был осмеян.