И, как своё творение, теперь они не могут не любить его. Ведь не любить своё творение - не уважать себя. Hо вместе с любовью пришло нечто куда более важное - склонность соразмерять любой свой шаг со Своим Городом, понимание того, что каждый твой шаг меняет его лицо и судьбу. (Поразмыслив, именно это можно назвать патриотизмом, а не какую-то мифическую любовь к родным березкам.) Построив дома и кафе, они занялись скверами и дорогами. Они поняли, что отвечают теперь за всё. Красные пиджаки меняются на серые, впрочем, на самом деле на плечах всё та же зеленая куртка с буквами ЗССО, только это уже не "зональный студенческий...", а "Законодательное собрание...".
Город простил им их былую нелюбовь и отщепенчество, потому что они сумели изменить его. Знать, такой уж у городов нрав. Кафка и Кеплер когда-то крепко не любили Прагу, где им довелось жить - и в итоге стали её гордостью. Потому как они тоже не уезжали, а запирались в своих каморках и работали. Городам нет дело до любви и нелюбви своих жителей. Им важно что-то другое. Они легко забывают своих трепетных поклонников, бесплотных мечтателей и тех, кто с апломбом тщится из города сделать "город-сад". Города любят и помнят тех, кто разбивает под своим окном клумбу и садит дерево. Потому что только эти маленькие клумбы и единичные деревья и меняют большой город.
Hо за что можно любить сам город? Да за то же самое.
За то, что в нем есть такие люди.
