О классовой сущности сионизма - [29]
Таким образом, несмотря на некоторую фрагментарность сведений о деятельности сионизма в России между Февралем и Октябрем 1917 года, положено значительное начало исследованию этой важной проблемы, также еще ждущей глубокой разработки.
4.5. БорьбаКоммунистическойпартиипротивсионизмапослеВеликогоОктября
В советской литературе в период 1950—1980-х годов обстоятельно показана непримиримая борьба Коммунистической партии, общественных организаций против сионизма. В большинстве произведений критике реакционности антисоветизма политических организаций еврейской буржуазии посвящены специальные разделы, главы, параграфы.
Антисоветизм сионизма — важнейшая черта этой разновидности антикоммунизма. Такой вывод, тщательно и глубоко обоснованный, сделан всеми исследователями сионизма — советскими авторами. «Сионизм и антисоветизм — понятия неразделимые», — подчеркивает В. В. Большаков[336]. «Антикоммунизм и антисоветизм — идеологическая платформа сионистской пропаганды»,— отмечают В. П. Волков и А. А. Сазонов[337].
Советские авторы показали, что сионизм проявил свою воинствующую враждебность к Великой Октябрьской социалистической революции с первых дней её свершения российским пролетариатом во главе с ленинской партией.
Накануне Великого Октября сионизм пользовался в России значительным влиянием среди еврейского населения. Еврейская религиозная община полностью находилась в руках буржуазии[338]. Показательно, что на выборах в Учредительное собрание в конце 1917 года в 12 западных губерниях страны за одни только открыто сионистские партии голосовало 75 процентов евреев[339]. Враждебность сионизма к Советской власти представляла зловещий фактор для судьбы революции.
Делегаты «Поалей Циона» и «Бунда» вместе с меньшевиками и эсерами ушли со Второго Всероссийского съезда Советов, провозгласившего установление в России Советской власти[340], и уже 26 октября 1917 года «Центральный сионистский комитет» на своем экстренном заседании принял постановление, призвавшее к борьбе против диктатуры пролетариата. В частности, сионистам предписывалось входить в антисоветские «Комитеты спасения родины и революции» (в народе их точно называли «комитетами спасения контрреволюции»), созданные меньшевистскими и эсеровскими лидерами с целью свержения Советского правительства, возглавляемого В. И. Лениным[341].
Исторический опыт этого периода борьбы против сионизма очень ценен. Практика — лучший критерий истины — проэкзаменовала «левый» сионизм. «Вместе с другими сионистскими партиями «социалистические» и «революционные» объединения сионистов выступили единым фронтом против Советской власти в союзе с самыми злейшими ее врагами, с оголтелой контрреволюцией»,— пишет В. В. Большаков[342]. Ученый подчеркивает, что не «антисемитизмом» большевиков вызвана была необходимость их борьбы против сионизма, как громогласно и шумно во все времена трубили сионисты, а явной контрреволюционностью политических организаций еврейской буржуазии и ее подголосков[343].
Следует сказать, что если сионисты обвинили Советскую власть в «антисемитизме», то несионистские буржуазные идеологи не менее цинично клеветали на большевистскую партию, представляли дело так, будто это «еврейская» организация. Бесспорные факты опровергают и сионистскую, и белогвардейскую ложь. Вымысел об «антисемитской» политике Советской власти полно проявляется при освещении реальной интернационалистской политики Советов. Сегодняшнее положение евреев в СССР не оставляет места для обвинения нашей страны в «антисемитизме». Измышления помещичье-буржуазной белогвардейщины отметает вся история нашей страны после Октября.
Не вымышленный «антисемитизм», а непримиримая враждебность со стороны всех без исключения[344] сионистских партий по отношению к диктатуре пролетариата — источник классового антагонизма между сионизмом и Советской властью. Советские авторы сообщают неопровержимые факты.
2 мая 1918 года в Москве состоялась нелегальная конференция одной из наиболее разветвленных сионистских организаций — «Цеире Цион». Принятая ею программа провозглашала, что «социализм стоит сионизму поперек дороги», что «сионизм и социализм не только два полюса взаимоотталкивающиеся, но два элемента, друг друга совершенно исключающие»[345].
Этот пример, как наиболее характерный, приводится во многих советских публикациях. Но он далеко не единственный. Сионизм в пылу борьбы демаскировал свои «левые», «социалистические», «рабочие» партии. «Анализ поведения различных сионистских групп сразу же после Октября 1917 г. и в период гражданской войны дает массу необычайно важного материала для уяснения сущности всего сионистского движения,— пишет В. А. Семенюк. — В этот период сионизм в известной степени демаскировался, выступил без привычного для него лицемерия, открыто провозгласив свои истинные цели» [346].
В дни борьбы В. И Ленина, его соратников за передышку в войне сионисты все делали, чтобы не допустить заключения перемирия или мира между Советской Россией и Германией, создать условия для гибели завоеваний Октября. 5 декабря 1917 года один из главарей международного сионизма Хаим Вейцман, будущий первый президент Израиля, направил из Лондона в Петроград И. Розову — одному из руководителей российского сионизма — телеграфное распоряжение оказать «противодействие переговорам с Германией»[347].
Микроистория ставит задачей истолковать поведение человека в обстоятельствах, диктуемых властью. Ее цель — увидеть в нем актора, способного повлиять на ход событий и осознающего свою причастность к ним. Тем самым это направление исторической науки противостоит интеллектуальной традиции, в которой индивид понимается как часть некоей «народной массы», как пассивный объект, а не субъект исторического процесса. Альманах «Казус», основанный в 1996 году блистательным историком-медиевистом Юрием Львовичем Бессмертным и вызвавший огромный интерес в научном сообществе, был первой и долгое время оставался единственной площадкой для развития микроистории в России.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?