О! Как ты дерзок, Автандил! - [57]

Шрифт
Интервал

, и месяцами не видят трамваев. Они летают на вертолетах и качают из тундры нефть. Может так статься, что половина из них – те самые дембеля, которые раньше учились в колледже Переверзиса и слушали папины рассказы про Римскую империю. Особенно мальчик любил слушать про бесстрашного гладиатора Спартака и великого кесаря – Цезаря. Цезарь победил Спартака. И подавил восстание рабов. Мальчик так думал. На самом деле Спартака разбил другой римский полководец – Марк Лициний Красс[4].

Стараясь не скрипеть раскладушкой, мальчик встал и в окно увидел рассвет.

Седая дымка накрыла пляжи, лежаки, похожие на белых жуков, блестящих от капелек росы. И кажется, всю страну, в которую они приехали вчера поздно вечером по горам, дымка накрыла тоже. Страна называлась Абхазия. Папа много читал про Абхазию еще перед поездкой. И в самолете все время им рассказывал. Про Колхиду и золотое руно. Про мандариновые рощи и ущелье «Каменный мешок». Энциклопедист и умница. Мальчик удивлялся: как он столько запоминает?!

Мама радовалась и кричала:

– В море, мужички! Прямо с утра в море! Слышите, шумит?!

Отец предлагал:

– Давай сразу, Тамара! По стакану «изабеллы» за приезд. И в море!

Мама возражала:

– Устали ведь с дороги, Коля… Лучше завтра с утра.

Не было случая, чтобы мама сразу согласилась с папой.

Снег в их городке выпадал уже в конце августа – начале сентября. Мальчик всегда знал, когда выпадет снег. Он ночью засыпал и сам себе говорил: «Сегодня ночью пойдет снег». Он почему-то знал заранее. Так оно и случалось. Мальчик еще ни разу не ошибся. Папа начинал греметь креплениями и лыжными палками с кольцами. Свечкой он натирал лыжи:

– По первому снежку… Да боже ты мой!

Мама скептически улыбалась:

– По первому снежку ангина обеспечена…

Она напоминала, что у мальчика слабый иммунитет.

Мальчик не знал, пошли родители ночью купаться или нет?

Их широкая кровать стояла в глубине комнаты. У них-то с иммунитетом все было в порядке. Чего же не искупаться ночью!

Мальчик переживал, что родители часто ссорятся из-за него.

От терраски до шипящей полосы прибоя было не больше ста метров. Ну может, двести. Он пошел босиком. По крупной гальке шагать оказалось трудно. И он шагал на цыпочках. Волны шипели и лопались белыми пузырьками. Так шипит кока-кола, когда наливаешь ее в стакан. Папа пить кока-колу не разрешал. Он считал ее вредным для желудка напитком. Булочку из веселого ресторана называл ватной, а трансформеров обзывал уродиками. Мальчик с мамой тайком бегали на вокзал, с удовольствием ели горячие гамбургеры, запивая кока-колой. Картонная коробка мальчика пополнялась очередным трансформером. Папа вечером перебирал игрушки:

– Опять в «Макдоналдс» пробирались, белорусские партизаны?

Мама родилась в городе Витебске, на родине великого художника Марка Шагала. Папа сказал, что Шагал родился полумертвым. Как это? Мальчик думал, что «шагал» – это такой солдат, «аты-баты, шли солдаты». А имя у него какое? Но переспрашивать не стал. Он негра, когда был совсем маленьким, называл легром. Живого негра он первый раз увидел в Воркуте, куда они ездили с папой на зимние каникулы. Негр был темно-лилового цвета, в унтах и в лисьей шапке. Мальчик, как завороженный, долго смотрел ему вслед. Негр повернулся и показал мальчику язык. Язык был розовый.

Мама кричала с кухни:

– Даже американский президент любит пиццу и гамбургеры!

Папа отвечал:

– А русский и белорусский президенты любят картошку с капустой и квас.

Мальчик папе верил. Хотя он сам никогда не видел ни по телевизору, ни в ютубе, чтобы Лукашенко или президент Путин пили квас. Иногда Путин держал в руке бокал с чем-то желтеньким. Мама говорила, что это шампанское. А папа шампанское называл шипучкой или просто вином. Он так и говорил своим дембелям после приема зачета: «Только не водку! Давайте выпьем шампанского вина! Приучайтесь к культуре потребления алкоголя». Мальчик шампанское вино уже однажды попробовал. Допил из бокала, когда помогал маме убирать посуду. Их как раз провожали из тундры в городок. И соседи пришли к ним домой – на пирог с грибами, строганину и шампанское. Шампанское по вкусу напоминало кока-колу. Пузырики лопались в горле. Мальчик думал, что все президенты в мире живут не так, как остальные люди. Во всяком случае, строганину, обмакивая в перец и уксус, они не едят. Потому что они как цари. Цари должны есть абхазские мандарины – без косточек, осетров, камчатских крабов, торт «Наполеон». А не гамбургеры. Тут мама не права. Может быть, еще конфеты «Ласточка», вкуснее которых ничего на свете нет. У мальчика, помимо ангины, был детский диатез, и «Ласточку» он получал один раз в месяц – по две конфетки. На уроке любимая учительница мальчика, Сталина Ефремовна, спросила:

– Как вы думаете, дети, кто такой президент?

Все повыскакивали из-за парт и закричали наперебой:

– Президент страной управляет! Военный парад на Красной площади принимает! А еще он он птиц спасает, сперхов и тигров уссурийских.

Отличница и задавала Валька Переверзис, внучка директора колледжа, конечно, тут же сумничала:

– Он помогает братским народам Армении, Украины и Белоруссии.


Еще от автора Александр Иванович Куприянов
Жук золотой

Александр Куприянов – московский литератор и писатель, главный редактор газеты «Вечерняя Москва». Первая часть повести «Жук золотой», изданная отдельно, удостоена премии Международной книжной выставки за современное использование русского языка. Вспоминая свое детство с подлинными именами и точными названиями географических мест, А. Куприянов видит его глазами взрослого человека, домысливая подзабытые детали, вспоминая цвета и запахи, речь героев, прокладывая мостки между прошлым и настоящим. Как в калейдоскопе, с новым поворотом меняется мозаика, всякий раз оставаясь волшебной.


Истопник

«Истопник» – книга необычная. Как и другие произведения Куприянова, она повествует о событиях, которые были на самом деле. Но вместе с тем ее персонажи существуют в каком-то ином, фантасмагорическом пространстве, встречаются с теми, с кем в принципе встретиться не могли. Одна из строек ГУЛАГа – Дуссе-Алиньский туннель на трассе БАМа – аллегория, метафора не состоявшейся любви, но предтеча её, ожидание любви, необходимость любви – любви, сподвигающей к жизни… С одной стороны скалы туннель копают заключенные мужского лагеря, с другой – женского.


Рекомендуем почитать
Шесть граней жизни. Повесть о чутком доме и о природе, полной множества языков

Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Мой командир

В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.


От прощания до встречи

В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.


Ана Ананас и её криминальное прошлое

В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.


Прощание с ангелами

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Голубой лёд Хальмер-То, или Рыжий волк

К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…


Свет в окне

Новый роман Елены Катишонок продолжает дилогию «Жили-были старик со старухой» и «Против часовой стрелки». В том же старом городе живут потомки Ивановых. Странным образом судьбы героев пересекаются в Старом Доме из романа «Когда уходит человек», и в настоящее властно и неизбежно вклинивается прошлое. Вторая мировая война глазами девушки-остарбайтера; жестокая борьба в науке, которую помнит чудак-литературовед; старая политическая игра, приводящая человека в сумасшедший дом… «Свет в окне» – роман о любви и горечи.


Против часовой стрелки

Один из главных «героев» романа — время. Оно властно меняет человеческие судьбы и названия улиц, перелистывая поколения, словно страницы книги. Время своенравно распоряжается судьбой главной героини, Ирины. Родила двоих детей, но вырастила и воспитала троих. Кристально честный человек, она едва не попадает в тюрьму… Когда после войны Ирина возвращается в родной город, он предстает таким же израненным, как ее собственная жизнь. Дети взрослеют и уже не помнят того, что знает и помнит она. Или не хотят помнить? — Но это означает, что внуки никогда не узнают о прошлом: оно ускользает, не оставляя следа в реальности, однако продолжает жить в памяти, снах и разговорах с теми, которых больше нет.


Жили-были старик со старухой

Роман «Жили-были старик со старухой», по точному слову Майи Кучерской, — повествование о судьбе семьи староверов, заброшенных в начале прошлого века в Остзейский край, там осевших, переживших у синего моря войны, разорение, потери и все-таки выживших, спасенных собственной верностью самым простым, но главным ценностям. «…Эта история захватывает с первой страницы и не отпускает до конца романа. Живые, порой комичные, порой трагические типажи, „вкусный“ говор, забавные и точные „семейные словечки“, трогательная любовь и великое русское терпение — все это сразу берет за душу.


Любовь и голуби

Великое счастье безвестности – такое, как у Владимира Гуркина, – выпадает редкому творцу: это когда твое собственное имя прикрыто, словно обложкой, названием твоего главного произведения. «Любовь и голуби» знают все, они давно живут отдельно от своего автора – как народная песня. А ведь у Гуркина есть еще и «Плач в пригоршню»: «шедевр русской драматургии – никаких сомнений. Куда хочешь ставь – между Островским и Грибоедовым или Сухово-Кобылиным» (Владимир Меньшов). И вообще Гуркин – «подлинное драматургическое изумление, я давно ждала такого национального, народного театра, безжалостного к истории и милосердного к героям» (Людмила Петрушевская)