Нусантара - [10]

Но теперь — о самом саде. Как уже говорилось, он построен по систематическому принципу, а соображения декоративности отходят на второй план. И вместе с тем сад удивительно живописен. Впрочем, это не сад в обычном понимании, а скорее упорядоченный лес. Да, от него остается впечатление именно леса, несмотря на посыпанные гравием аллеи (песок здесь сразу смыло бы дождями) в на перенумерованные секции, размещенные по строгим законам систематики. Благодаря этому любое растение здесь очень легко найти по каталогу. И все же, забредая в дальние и даже не очень дальние уголки ботанического сада, начинаешь чувствовать себя если не как в лесу, то как на его опушке. Древесные растения здесь решительно преобладают над травянистыми или кустарниковыми Но ведь влажный тропический лес — гилея и характеризуется особым многообразием именно деревьев. Не толь ко скромный комнатный фикус превращается здесь в огромное дерево, перед невероятным переплетением стволов которого останавливаешься в недоумении — одно ли это дерево или целая роща. Даже ближайшие родствен ники нашей крапивы и дурмана оказываются здесь весьма солидными одеревеневшими гигантами.

Каждый вид представлен в саду по крайней мере двумя экземплярами, но многие образуют целые рощи.

К некоторым экспонатам, например к двум тенистым «дождевым деревьям» — питеколобиум, невольно относишься с особым почтением. Они были в свое время при везены в Богор из Южной Америки, теперь же дождевые деревья можно видеть на многих, требующих затенения плантациях и вдоль дорог. Это дерево не заслуживало бы особого упоминания, ведь Богорский сад явился рассадником множества полезных и декоративных растений, которые раньше здесь не произрастали. Примечательно другое: все без исключения питеколобиумы яванских насаждений представляют собой потомство этих двух и ныне здравствующих в саду деревьев-патриархов.

Интересно, что здесь есть виды растений, которые до сих пор не найдены ни в одной точке земного шара, а живут только в Богорском ботаническом саду и лишь по этим экземплярам и известны науке.

Можно представить себе чувства ботаников, которые открывают новые виды (притом это не какая-нибудь мелочь, а крупные деревья) не где-то среди дикой природы, и труднодоступных местах, а у себя под боком, в тщательно культивируемом и поддерживаемом саду.

Л поддерживается сад очень ревностно. Каждый день десятки служителей, вооруженных прямыми тесаками — голоками (на Центральной Яве они называются парангими), подрезают траву на лужайках и выполняют множество других работ. Если траву не подрезать, не охранять незатененные партеры, цветники и другие «культурные» делянки, не расчищать пространство между деревьями, то буйная тропическая растительность все захлестнет, в притом в самое непродолжительное время.

Теперь познакомимся с садом, как знакомились с ним мы, особенно в первые дни. Я, например, направляясь в библиотеку, приходил в нее часа через полтора, хотя прямой путь вряд ли должен был занять больше пятнадцати минут. Но невозможно бывало удержаться от соблазна уклониться в боковую аллею и, вместо того чтобы идти прямо, немного поплутать то среди похожих на канделябры древовидных африканских молочаев, то среди огромных миртов-евгений, пробираться среди непролазных кущ бамбуков или же пройтись по посаженной еще Тейсманом аллее канарий, гигантские стволы которых увиты лианами и другими лазающими растениями. Эта живописная, тенистая аллея представляет собой одновременно и богатейшую систематическую коллекцию эпифитов[3].

Красивее же всего, пожалуй, обширный участок с наиболее полной в мире коллекцией пальм. Лишенная ствола, приземистая, раскидистая болотная пальма нипа соседствует здесь с высочайшими ливистонами, белые стволы которых увиты стеблями вьюнка ипомеи с розовыми, малиновыми или ярко-красными цветками. У очень многих пальм подножия стволов покрыты различными филлодендронами и другими ползучими растениями, а выше располагаются эпифитные орхидеи и папоротники. Изогнутые кокосовые пальмы сменяются арековыми с их прямыми кольчатыми стволами в коричневых и белых полосках и со смарагдово-зеленой кроной сравнительно коротких перистых листьев. Похожие на орехи плоды арековой пальмы хорошо утоляют жажду, но окрашивают слюну в красный цвет и чернят зубы. Они входят неизменным компонентом в бетелевую смесь для жевания, широко распространенную в Юго-Восточной Азии. Между прочим, у многих племен Суматры и Калимантана (Борнео) еще недавно считалось неприличным иметь белые зубы. Это ведь у собак и обезьян зубы белые.

Из сока сахарной пальмы аренги, темной, мохнатой, с огромными свисающими соцветиями и крупными перистыми листьями, делают пальмовое вино сагуэр, а также неважную пальмовую водку.

На Цейлоне вино получают из пальмы карпота. У нее такие же длинные соцветия, как у аренги, но ее отличают своеобразные двоякоперистые, как у папоротника, листья. Она, конечно, тоже представлена в Богоре, но в Индонезии почти не культивируется в отличие от африканской масличной пальмы элеис, дающей значительно больший выход растительного масла, чем общеизвестная кокосовая, которую она в последнее время понемногу вытесняет.