Амаль же ничуть не удивилась. Более того, она совершенно серьезно кивнула и деловито спросила:
– А ты пыталась поговорить об этом с отцом? А твой жених с тетей Мариам разговаривал?
– Ну что ты, дурочка, как можно? – Глаза Мариам стали еще больше. – Это же тайна! Думаю, они оба еще не догадываются о том, какие чувства испытывают друг к другу… Ведь мы же с Нур-ад-Дином тоже не сразу поняли, что любим друг друга.
Амаль усмехнулась чуть покровительственно:
– Вы оба еще совсем молодые и глупые! А ваши родители уже мудрые! Они уже один раз в жизни встретили свою любовь. И потому куда лучше могут понять, что происходит у них в душе.
Мариам вновь пожала плечами. Увы, она уже жалела, что заговорила с Амаль об этом. Но, прекрасно зная свою подружку, понимала, что та теперь не успокоится, пока не получит какого-то разумного объяснения. Или пока не женит почтенного Нур-ад-Дина на доброй тете Мариам.
– Нет, я не разговаривала с отцом. Думаю, что и мой любимый не разговаривал со своей матушкой. Более того, я даже боюсь предложить ему такое. И хоть сердце сына болит за мать, но вряд ли он решится спросить у тети Мариам о чем-то подобном.
Тут глаза Амаль загорелись. Мариам заметила – она стала похожа на дикую кошку, которая увидела толстого голубя и подкрадывается к добыче.
– Слушай, а давай мы их заколдуем!
– О Аллах великий! Что же ты такое говоришь! – воскликнула Мариам и тут же, следуя удивительной логике, столь свойственной всем женщинам, спросила: – А ты можешь?
– Ну, немножко могу, – покраснела Амаль. Она вовсе не хотела выдавать семейные тайны, но слова сами сорвались с языка и теперь было поздно оправдываться. – Матушка меня чуточку учила. Она говорила, что все женщины в нашем роду владеют удивительными способностями, и раньше или позже к каждой из нас приходит великая колдовская сила.
О, добрая матушка Амаль ничуть не лгала. И при этом все же умудрилась не сказать дочери всей правды. Ибо ни Маймуна, ни Дахнаш не были людьми. Они были детьми колдовского народа и лишь принимали человеческий облик время от времени.
Маймуна, матушка Амаль, была дочерью Димирьята, одного из знаменитых царей джиннов, а ее любимый, отец Амаль – Дахнаш, родился ифритом, и сила его была известна каждому из потомков Иблиса Проклятого. Некогда они решили подшутить над всем человеческим родом и вызвали великую любовь в сердцах юноши, холодного, как снега в горах, и девушки, гордой, как сами эти горы. Шутка удалась столь хорошо, что и самим детям колдовского рода, Маймуне и Дахнашу, стало мало одного лишь пылкого чувства, и они возжелали обзавестись наследниками[3].
Когда же родилась Амаль, Маймуне показалось, что воспитывать ее должна добрая и нежная матушка, а не дочь огненного рода, язык пламени и торжество жара. Вот так и оказалось, что Маймуна и Дахнаш сменили свои огненные сущности на человеческий облик и поселились в тихом городишке вдалеке от шумных торговых путей.
О, конечно, ни джинния, ни ифрит не собирались навсегда оставаться людьми. Но это было столь удобное обличье и столь уютная, спокойная жизнь, что превращение в нечто иное уже стоило бы им немалых трудов. Должно быть, поэтому Амаль и знать не знала ничего о своем удивительном происхождении и о том, что ее будущее – бессмертная жизнь и вечный жар огня.
О да, Маймуна показала дочери лишь крохи удивительных умений колдовского народа, но этого вполне хватило целеустремленной девушке для того, чтобы решиться заколдовать двух «несчастных» и заставить их броситься в объятия друг другу. Увы, Амаль отлично знала, что заколдовать их она может, лишь расспросив матушку о том, как это делается. А за этим неизбежно последуют вопросы, отвечать на которые девушке вовсе не хотелось.
Увы, опасалась она и гнева отца. Ведь не зря же он становился таким грозным, стоило доброй матушке лишь слегка взлететь над полом или заставить метлу саму мести плиты двора! «Быть может, отец и сейчас не разрешит матушке помогать мне! Но тетю Мариам жалко… Она и в самом деле печальна и молчалива. Ей – о, это так понятно – нужны и сильное плечо, и мудрый утешитель, и нежный возлюбленный…»
Амаль была хорошей, доброй девушкой, пусть и не совсем умной и тактичной.
– Слушай, Мариам, а зачем им жениться? Они же такие старые!
Мариам метнула в подружку гневный взгляд.
– Ты просто дура, Амаль! Какие же они старые?! Отцу едва минуло сорок, а тете Мариам на целых три года меньше… Старые, скажешь тоже!
– Ну конечно, старые, – убежденно кивнула Амаль.
О, как бы она изумилась, узнав об истинном возрасте собственных родителей! Тогда бы, Аллах всесильный, она наверняка назвала соседей не стариками, а детьми…
– Ну ладно… – Амаль немножко обиделась на гневные слова подружки, но она была отходчивой и уже почти забыла о «дуре». – Так что, поколдуем?
– Конечно! – Мариам была готова на все ради отца. О, пусть она и таила это от самой себя, но если бы он женился на тете Мариам, тогда бы не осталось никаких преград для того, чтобы они с Нур-ад-Дином были вместе.
– Тогда завтра я приду к тебе в полдень…
– Но, говорят, что колдовать надо под покровом ночи…
– Матушка говорила, что под покровом ночи таятся лишь черные дела. Светлому всегда место днем!