Нож - [2]

Шрифт
Интервал

- Так что? Домой? - разочарованно спросил Джей.

- А что? Мысль, - пробормотал Фрэнк и, кряхтя, поднялся. - Как раз и перекусить не мешало бы…

Кайл пошел вперед по тропинке. Трава была ему почти по пояс. Гребаная саранча все еще отходила от шока, потому пока не взялась за свои песнопения, и тишина - звенела. 

Одной рукой Кайл сжимал нож, второй - вел ладонью по траве. Трава приятно щекотала руку, прохладная и живая среди сонного зноя. 

- Ты когда-нибудь прекратишь жрать? - фыркнул за его спиной Джей, обращаясь к Фрэнку. 

- Когда-нибудь - прекращу, - задумчиво ответил тот после паузы. Еще помолчал и добавил. - Но не сегодня. 

Кайл, не оборачиваясь, улыбнулся. 


Он успел спрятать нож на место, убраться в доме и даже разогреть ужин. 

Мама с Мирой все это время сидели в детской. Мама помогала Мире учиться. Хотя, как казалось Кайлу, Мире еще рано учиться. Мире еще в куклы играть надо. Но какие-то там великие специалисты, к которым посоветовал обратиться Айс, сказали, что Миру надо развивать, иначе она остановится. 

И теперь с ней занимались денно и нощно. Хотя - как казалось Кайлу - Мира была куда развитее этих самых специалистов. Она просто была другой. Но это не нужно было исправлять. Она имеет право быть другой.

Но кто он такой, чтобы спорить с родителями, с Айсом и с его специалистами? Спорить - только лишний раз ругаться, создавать проблемы, а Кайл не любил их создавать. Он только старался по мере сил развлекать Миру, когда было его время гулять с ней, и не давать загрустить маме, когда сидел с ними по вечерам. Ну, и по дому помогал. 

И точно знал: на семью он тратит много сил и времени, почти все свои силы и почти всё своё время. И точно знал: он делает правильно.  

Он делал все, что мог. Потому что сделать больше он просто не смог бы никак. 

И когда Ари показал им, как пишется, слово “компромисс”, Кайл уже прекрасно знал, что это слово означает.


С последних двух уроков они ушли. Там должна была быть какая-то мутотень, а подслеповатая курица Рамшан все равно до сих пор их путала. Было немного не по себе, но даже интересно: отсутствие кого она заметит? Она-то поймет, что их меньше, но поймет ли, меньше на кого?

План созрел после того, как она пару раз делала замечания Джею, когда тот болел, и в классе его быть не могло, а потом взяла и умудрилась не заметить Фрэнка. Целого Фрэнка!

Вот тогда и созрел план провести эксперимент.

Кайлу думалось, его отсутствие курица заметит в последнюю очередь. Она же знает: Кайл хороший мальчик. Все знают. 

Сегодня они пошли дальше - к ручью. Обогнули лес по кромке, вышли к ручью. Фрэнк тут же усадил толстую задницу на бревнышко. Джей присел и принялся копаться в рюкзаке. Кайл поднял камешек, размахнулся и швырнул в воду. Камешек ударился о подводные камни, подпрыгнул, перевернулся, блеснув на солнце, точно диковинная рыба, и снова нырнул уже навсегда. 

- Давайте, кто дальше, - предложил он. 

- Развернись, - со странной интонацией сказал Джей, и Кайл почему-то представил огромного волка, который подошел сзади, подкрался тихо, а Кайл его не увидел. Он еле слышно выдохнул, решительно обернулся…

И заржал. 

Джей гордо ухмылялся, а в руке у него была бутылка какой-то алкогольной дряни.  

- У папаши стащил, - гордо сообщил Джей. Его отец любил выпить, и таких бутылок, наверное, в доме было не сосчитать. Да и как тот будет считать, если в глазах у него наверняка двоится?

Это его, Кайла, отец всегда трезв, как стеклышко, точно знает, как выглядит его нож, и где лежит. А у Джея отец - не факт что знает, как выглядит Джей.  

“До сегодняшнего дня”, - подумал он. 

И усмехнулся. Внутри потеплело от радостного предчувствия и в то же время засосало под ложечкой. Кайл редко делал что-то запрещенное, а когда делал, такое чувство охватывало его всегда. И в такие моменты - когда рядом друзья, когда солнце не душное, рядом ручей, а воздух еще прозрачнее, чем обычно, а он вот-вот сделает новый рискованный шаг, - в такие моменты он чувствовал себя абсолютно счастливым.

Такие моменты он ловил.

Впервые он поймал такой момент, когда переходил ручей на спор по бетонной балке у дамбы. Дамба была не то, что у огромных рек, - мелкая, ручейковая. С одной стороны простиралось поле с высоченной травой, с другой - темнел тот сам запретный лес, в котором прятался Институт. 

Балки через ручей лежали там всегда. Но только в прошлом году Кайл вдруг понял, что по ним можно перейти, как по мосту. 

Тоненькому, но мосту. 

И тогда получится, что они будут почти в лесу. 

В лесу они бывали и раньше, лес не был запретным - это ж вам не Институт. Но с этой стороны, со стороны, когда эта темная громадина совсем близко и даже как будто просвечивает через ветки, еще нет. 

Он легко перешел по балке тогда. И моментом, который он поймал, стал первый шаг - солнце блеснуло, выглянув из-за туч, ветер едва коснулся лица, и Кайл внезапно понял: все изменилось. Закончилась жизнь, когда он не ступал на балку, начинается новая - в которой он легко может перейти к лесу. 

Джей двинулся следом по соседней. А Фрэнк остался, и третья балка пустовала. 

- И правильно, - сказал потом Джей, - оно же проломиться под тобой могло. 


Еще от автора Тим Вернер
Последний шаман Цитруса

В битве с Чужими человечество одержало победу. Флот отразил атаку на Цитрус, а обломки кораблей противника рухнули в оранжевые пески планеты. У Кима «Миста» Джонса все схвачено: под его руководством на обломках возведена исследовательская База, из-за периметра регулярно доставляют новый материал. Но песчаные бури становятся все сильнее, еще немного — и Поселок снесут. Это ясно — к шаману не ходи. Да и не к кому ходить: последний действующий шаман давно свихнулся, а его единственный сын видел все это шаманство в гробу.


Мы, монстры. Книга 3. Зверь

На Белом острове сохнут леса и болота, Иные на Юге никак не могут провести ритуал, а северные гномы явно нарываются на проблемы с Дааром... И что теперь, Йену с Нивеном разорваться, что ли?        С другой стороны, всегда можно разделиться, а потом встретиться, чтобы продолжить путь вместе. Если оба останутся в живых. Если оба останутся собой. В конце концов, Нивен так до конца и не понял, кто он такой, а Йен все больше вспоминает о Звере, которым был когда-то. Или он до сих пор Зверь?


Двенадцать шагов. Книга 2

Кажется, грядет война, да такая, которой со времён Мёртвых богов ещё не было. В общем, хорошо, что Алекс не участвует в битвах. Но облегчённо вздыхать ещё рано: у Императора есть для него другое поручение. Куда более серьёзное. Книга собрана пользователем vlad433 ([email protected]) специально для flibusta.is, приятного чтения :)


Мы, монстры. Книга 2. Иные

Иные готовятся к битве, Мертвые боги просыпаются после векового сна, а Нивен садится на корабль, идущий в Нижние земли. Ну, как корабль... Больше оно похоже на корыто. Шаайенн вновь увязывается следом и не просто так, а вместе с мечом, который поёт. Этого, правда, никто не слышит, кроме Нивена. А может, у него просто в ушах звенит из-за слишком разговорчивого попутчика...


Мы, монстры. Книга 1. Башня

Одного из них не должно существовать. Второй - не знает, кто он такой. Древние боги, как назло, давно мертвы, так что спросить не у кого.        Правда, боги, как известно, умирают не навсегда. Да и ведьмы из Нат-Када могут что-то знать. Нужно только добраться туда, пока охотники не догнали. И не попасться под руку убийцам из Ордена Чистильщиков.        Впрочем, вместе они еще и не такое смогут. Осталась самая малость - научиться действовать сообща.


Джаз для Ники

У Ники понемногу всё налаживается. И в личной жизни, и в карьере. Странно, что и в том, и в другом ей помог один и тот же человек. Говорят, не везет в картах - повезет в любви. С появлением Кирилла Нике везет во всем. Исключение из правил. Или нарушение правил, за которое нужно платить? Книга собрана пользователем vlad433 ([email protected]) специально для flibusta.is, приятного чтения :)


Рекомендуем почитать
Сборник памяти

Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.


Восемь рассказов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Обручальные кольца (рассказы)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Еще одни невероятные истории

Роальд Даль — выдающийся мастер черного юмора и один из лучших рассказчиков нашего времени, адепт воинствующей чистоплотности и нежного человеконенавистничества; как великий гроссмейстер, он ведет свои эстетически безупречные партии от, казалось бы, безмятежного дебюта к убийственно парадоксальному финалу. Именно он придумал гремлинов и Чарли с Шоколадной фабрикой. Даль и сам очень колоритная личность; его творчество невозможно описать в нескольких словах. «Более всего это похоже на пелевинские рассказы: полудетектив, полушутка — на грани фантастики… Еще приходит в голову Эдгар По, премии имени которого не раз получал Роальд Даль» (Лев Данилкин, «Афиша»)


Благие дела

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Подозрительные предметы

Герои книги – рядовые горожане: студенты, офисные работники, домохозяйки, школьники и городские сумасшедшие. Среди них встречаются представители потайных, ирреальных сил: участники тайных орденов, ясновидящие, ангелы, призраки, Василий Блаженный собственной персоной. Герои проходят путь от депрессии и урбанистической фрустрации к преодолению зла и принятию божественного начала в себе и окружающем мире. В оформлении обложки использована картина Аристарха Лентулова, Москва, 1913 год.