Новый сорт - [53]

Мать слушала, и счастливая улыбка не сходила с ее лица. Когда Ваня кончил говорить, она была не в силах сдержать радости.

— И муж жив, и сын вернулся, — сказала она и опять расплакалась.

— Сколько же я тебя не видела! Мы с дедом верили, что ты вернешься, что отец жив, что всё будет хорошо…

Она гладила сына по щеке и говорила тихим, ласковым голосом:

— Вот теперь опять заживем. А это всё время словно в могиле пролежали.

— Ты бы, Анна, насчет чайку сообразила, — сказал дед. — Парень с дороги, голодный.

— И то верно, — спохватилась мать.

— Я тебе помогу, мама.

— Нечего там помогать! — ревниво удержал дед. — Наговоритесь еще.

Мать ушла в предбанник, оставив дверь открытой. Зажгла коптилку и принялась растапливать плиту. Красные отблески пламени мелькали на радостном лице Анны, но Ваня чуть не ахнул, увидев, как постарела мать. Ваня встал и подошел к открытой двери.

— Ванюшка! — с радостным удивлением воскликнула Анна. — Голубчик ты мой…

— Ну, что там случилось? — нетерпеливо спросил дед.

— Вырос-то как!

— А ты думала он меньше стал?

Смеясь и утирая слезы, Анна хлопотала у плиты.

Чайник закипел. Ваня развязал мешок и выложил продукты.

— Чего это у тебя? — спросил дед.

— Гостинцев вам привез. Чаю, сахару.

— Какого чаю?

Дед был опять полон сил, энергии, интереса ко всему, даже к мелочам.

— Грузинский чай высшего сорта, дедушка, — сказал Ваня. — Две пачечки привез, сто граммов.

— Грузинский чай? Это хорошо. Давно не пил настоящего чайку.

— Колотого сахару немного осталось. Масло в баночке. Здесь крупа в кульке, — продолжал пояснять Ваня, перекладывая продукты на лавку. — В чемодане книг много.

— Почитаешь?

— Конечно, почитаем. Книги всё по садоводству.

Ваня расстегнул ворот рубахи, вытащил пузатый мешочек и вынул из него две пачки денег. Одна была толстая, другая потоньше.

— Мама, а что, Гришина мать жива?

— Трубачова? Убита, Ваня. И дом сгорел, и сама убита. Много людей погибло. Молодых в Германию угнали.

Подумав, Ваня спрятал тонкую пачку обратно в мешок.

— Денег привез, дедушка. Тут папин заработок и мой.

— И твой? Слышишь, дед? Внук зарабатывать начал, — с гордостью сказала Анна.

— Слышу, не глухой. Он и раньше зарабатывал.

Ваня подошел к деду, сел рядом и тихо, но твердо сказал:

— Всё решено, дедушка. Торопился я сюда за тем, чтобы весну не прозевать. Разведем такой сад, какой тебе и во сне не снился.

— Ну, значит, и говорить больше не о чем, — сказал довольный старик. — Так тому и быть.

Жизнь начинается

Много погибло дорогих людей, потеряно имущество, сгорели дома… Казалось, что нет утешения народному горю. Но пришла родная армия, и радость освобождения высушила слезы.

Город начинал новую жизнь. Большинство людей жили в землянках, но уже возили лес, стучали топоры, расчищались развалины, и никто не жаловался на тесноту и сырость.

Рано утром, под руку с дедом, Ваня осмотрел сад. Все яблони раскинули широкую крону. Ветки густо росли во все стороны. Некоторые следовало подрезать. Дед не заметил, как они загустели, а Володя не всё еще понимал.

— Это вот «славянка», — сказал дед. — Здесь привита та… которую вчера ел.

— Я вижу, дедушка, — сказал Ваня, издали заметив привитые ветки.

Дед нашел ветку с прививкой и провел по ней пальцами.

— Ничего. Хорошо прижилась. Нынче пойдет в рост по-настоящему. Конечно, ты бы лучше привил.

— А зачем на «славянку» привили?

— Боялся, что дички пойдут. На «боровинке» «малиновку» привили… Да, кажется, на все яблони черенков насадили. Всё, что в монастыре получше нашлось, всё сюда притащили. Теперь у тебя большой выбор всяких сортов. Летние есть и зимние.

— Питомник заложим, дед.

— Делай, Ванюша, а Володю в компанию возьми. Он парень старательный, помощником будет.

— Ну, раз ты хвалишь, то, наверно, хороший.

— Дом надо ставить, Ваня, — сказал дед, словно прочитал его мысли.

— Дом подождет, дедушка. В первую очередь надо сад, ну и огород, конечно. Весну не упустить. Сегодня я схожу по делам, а завтра за лопату. Продукты для армии нужны и нам надо. А дом от нас не уйдет.

— Пускай по-твоему. Ты теперь старший, — согласился дед, усаживаясь на перевернутый ящик.

Он закрыл глаза и с удовольствием подставил солнцу высохшее, покрытое мелкими морщинами лицо.

Ваня отправился в райсовет повидать Николая Павловича. Там он встретил знакомых, но никто не узнал его.

Николай Павлович сбрил бороду и походил на прежнего учителя. Ване показалось, что он только стал ниже ростом и шире в плечах.

— Вам что, молодой человек? — спросил он, не узнав Ваню.

— Я к вам с просьбой, товарищ председатель, — начал Ваня, сдерживая улыбку и стараясь не глядеть в глаза учителя. — Мне нужен участок земли под сад. Хочу заниматься научной работой. Новые сорта фруктовых деревьев выводить…

Николай Павлович пристальнее посмотрел на знакомые черты юноши, когда тот заговорил о саде. И сразу узнал его, но продолжал делать вид, что не узнает Морозова.

— Хорошее дело. А сколько же тебе нужно земли?

— Я думаю, с гектар…

— Ого! Не знаю, полагается ли по закону столько земли?

— А почему не полагается? У Мичурина было больше.

— Ну, а если полагается, то пиши заявление. Какой же ты институт кончил? — лукаво спросил юношу Николай Павлович.