На рассвете я почувствовал, что меня хватают за плечо. Я очнулся. Жена смотрела на меня дикими глазами, едва переводя дух.
— Всё кончено! Всё погибло! Ребенок в испарине! Что нам делать!
— Господи, как ты меня испугала! Я право не знаю, что нам делать! Может быть, лучше всего опять поставить люльку на сквозной ветер.
— О, дурак! Нельзя терять ни минуты! Ступай за доктором. Слышишь, сам ступай! Доставь его сюда живым или мертвым.
Я стащил бедного больного человека с постели и привел его. Он взглянул на девочку и сказал, что она и не думает умирать. Для меня это было большой радостью, но жена моя рассердилась, словно ей нанесли личное оскорбление. Доктор объявил, что кашель вызван каким-то пустяшным раздражением в горле. Мне показалось, что жена моя имеет поползновение вытолкать его вон. Но доктор, не смущаясь, сказал, что надо заставить больную прокашляться хорошенько. Он дал ей что-то такое, от чего у неё сделался пароксизм кашля, и из её ротика выскочила маленькая деревянная щепочка.
— У девочки нет никакого крупа, сказал он. — Она, вероятно, брала в рот палку, и ей просто попал в горло кусочек дерева. Теперь всё прошло. Она здорова.
— Охотно верю, заметил я. — В самом деле, сосновая смола очень полезна при известных детских болезнях. Спросите мою жену!
Но жена моя отвернулась с презрительным видом и величаво выплыла из комнаты. С этих пор есть один эпизод в нашей супружеской жизни, о котором мы ни никогда не вспоминаем. После этого наша жизнь потекла тихо и мирно, непрерываемая никакими бурями.
(Очень немногие мужья вынесли на своем веку испытание, подобное тому, какое выпало на долю мистера Мак Вильямса, поэтому автор этого рассказа предполагает, что это приключение представит интерес новизны для читателя).
1875
