Новый Рим на Босфоре - [252]

Таким образом, остгот официально был признан в Константинополе правителем Италии, что, впрочем, не исключало двоякого толкования. Как лицо, принявшее власть от Римского императора, он являлся римским чиновником, тем более что итальянская администрация практически не претерпела никаких изменений. С другой стороны, он не собирался считать себя подчиненным Константинополю лицом и вскоре принял титул Flavius Theodericus rex, в котором первое слово прозрачно намекало на то, что отсутствие в этом титуле привычного для императоров слова «Augustus» («Август») является пока еще досадным недоразумением[1201].

Судьба распорядилась таким образом, что в течение всех лет царствования Анастасию приходилось вести войны – как внешние, так и внутренние. Едва затихли волнения на Западе и на восточных границах, как Римскую империю охватило широкое восстание под руководством полугота-полугунна Виталиана, сына Патрикиола, с которым они вместе воевали с персами в войне 503—506 гг. Очевидное и очередное подтверждение тому, что церковные споры всегда непосредственно затрагивали политическую сферу Римского государства.

В 514 г. Виталиан занимал пост комита федератов и проживал в Добрудже, имея тесные связи с болгарами. Магистром армии во Фракии в ту пору был племянник императора Ипатий, который, подозревая Виталиана в изменнических намерениях, лишил того денежного содержания и резко уменьшил сумму выплаты войскам, находившимся в его подчинении. Видимо, Ипатий не вполне отдавал себе отчет в том, к каким последствиям приведут эти меры, но вскоре Виталиан казнил нескольких близких к Ипатию офицеров и объявил, будто император назначил его вместо Ипатия магистром армии во Фракии. Получив доступ к денежной казне, он организовал армию в количестве 50 тысяч воинов и объявил себя защитником Православия. Его шаги имели широкий резонанс. Очень многие из тех, кто не принял монофизитство и вынужден был уйти из столицы, примкнули к нему, да и население в массе приветствовало Виталиана. Без боев пройдя на Юг, Виталиан дошел до столицы и стал бивуаком в Евдоме[1202].

Ситуация стала критическая, и император предпринял два действия. Во-первых, он лишил Виталиана нимба защитника Церкви, выставив на городских стенах медные кресты с описанием причин бунта, а затем сделал крупные пожертвования на Церковь. Во-вторых, Анастасий направил к восставшим для переговоров магистра армии Патрикия, человека уважаемого и заслуженного (за воинские подвиги он был награжден в 500 г. консульским званием), хорошо знакомого с Виталианом.

Характерно, что в действительности Виталиан не собирался претендовать на верховную власть, удовлетворившись более скромным статусом народного героя; вероятнее всего, он на самом деле действовал, скорее, под влиянием личной обиды. Переговоры прошли успешно, а диалог императора с близкими офицерами Виталиана, состоявшийся на следующий день, еще более снял напряжение. В конечном счете стороны договорились, что царь возместит войскам то, что им недодал Ипатий, и предоставит право Римскому папе решить вопрос о вере (!). Как следствие, на восьмой день Виталиан с солдатами снялся со стоянки и удалился к местам обычного расположения своих частей[1203].

Все могло закончиться вполне мирно, но новый магистр армии во Фракии, некто Кирилл, на свой страх и риск решил захватить Виталиана, однако тот от изменника узнал о хитроумном плане сановника. Войдя ночью в город Одессу, где остановился Кирилл, он застал своего врага спящим и убил. Весть об этом дошла до Константинополя, по-видимому, в несколько искаженном виде, поскольку император тут же созвал сенат, на котором было решено объявить Виталиана врагом отечества, набрать армию в количестве 80 тысяч солдат, назначить главнокомандующим Ипатия, а его помощниками – нового магистра армии Фракии гота Алафара и комита царских щедрот (интенданта) Феодора.

Принципиально инцидент в Одессе ничего не менял в договоренностях между императором Анастасием и Виталианом и ровным счетом не требовал столь решительных действий, особенно зная нелюбовь царя вести войну, и уж тем более на своей территории. Пожалуй, единственное содержательное условие из состоявшихся договоренностей, которое могло быть неприятно и неприемлемо для царя Анастасия, – передача вопроса о вере Римскому папе. Но, зная умение византийского двора уходить от прямых ответов и тянуть время, можно ли согласиться, что только из-за этого император решился на продолжение боевых действий с собственной армией?

Но и Виталиан не сидел сложа руки. Он вызвал множество конных болгар из-за границы и усилил ими свое войско. Заманив императорское войско в глубь контролируемой им территории, усыпив бдительность его полководцев путем «отдачи» им нескольких мелких стычек, Виталиан дал большое сражение, в котором правительственные войска оказались наголову разбитыми. Говорили, что погибло до 60 тысяч войска, и сам Ипатий попал в плен к Виталиану[1204].

Теперь ситуация кардинально изменилась. Виталиан стал помышлять о собственном императорстве, и когда царь прислал к нему послов, тот попросту ограбил их, захватив все деньги, которые они везли для выкупа пленных. Тогда император решился практически на последний шаг: он направил к восставшим Иоанна, сына сестры самого Виталиана, храброго офицера и полководца, впоследствии стяжавшего славу в войнах с готами, чтобы тот выслушал условия мира от Виталиана. Объективно оценив свое положение, Виталиан потребовал единовременной выплаты ему 5 тысяч фунтов золота, титул магистра армии во Фракии и утверждения эдикта императора о правой вере. Характерно, что гарантией выполнения этих условий должны были стать клятвы императора, всего синклита, старших офицеров, дворцовых схол и представителей димов. Анастасий выполнил и это требование, после чего Виталиан с войском удалился во Фракию