Новый ренессанс - [140]

Шрифт
Интервал

ды) движутся, как внутри земли, так и снаружи; и много больше воды повсеместно льют реки чем имели обыкновение лить; по каковой причине поверхность моря несколько склонилась к центру Земли, из-за необходимости заполнить пустоту вследствие такого расширения этих вен». Со временем Земля полностью покроется водой, потому что после коррозии гор реки унесут всю почву в океан. Теперь Земля в середине этого процесса, и «самые высокие горы настолько же возвышаются над морем, насколько величайшие глубины моря ниже воздуха». Через голову ренессансных филологов, ненавистных латинистов omo sanza lettere перенимает от ранних поэтов-философов влюбленность в мир, и она теперь становится хозяйской заботой о нем.

Леонардо полон соображениями об испарении, паре и его силе (землетрясения это прорывы паров подземной воды), он словно ходит вокруг изобретения машины, которое будет сделано через три века. Нетехнические недоработки мешают ему ее построить. Машина невозможна, не нужна, если Земля – живое существо, взявшее на себя сохранение малых животных, движущихся по ее поверхности. «Тело Земли подобно телам живых существ и имеет разветвленную сеть вен, которые все между собой сплетены и устроены для питания и животворения самой Земли и ее созданий… Можем сказать, что Земля имеет растительную душу и ее плоть почва; ее кости – упорядоченные сцепления камней, из которых состоят горы; ее мякоть – туфы; ее кровь – водные вены; резервуар крови, скопляющейся вокруг сердца, – море океан; ее дыхание – подъем и опускание этой крови… а жар души мира – огонь, ее пронизывающий». Леонардо присматривается к живой Земле, прислушивается к ее дыханию, приливам и отливам; ему важно знать, чего в ней больше, воды или суши. Родство с ее великой жизнью, в которой нет места для мертвой природы, делает человеческий образ Леонардо полным спокойного достоинства.

Франческо Гриччардини

Франческо Гвиччардини (6.3.1483, Флоренция – 22.5.1540, Санта Маргерита а Монтичи под Флоренцией) итальянский политик, социальный мыслитель, историк. Оба его родителя были из старинных благородных фамилий. Отец входил в философско-гуманистический кружок Марсилио Фичино. Франческо учился в Ферраре и с 1502 в Падуе гражданскому праву. Одно время он думал о служении церкви и служении кардинала, хотя отец ни в коем случае не хотел священства ни для одного из своих пяти сыновей, считая, что дела церкви уже слишком в прошлом. С 15.11.1505 Франческо доктор и преподаватель гражданского права во Флоренции, адвокат. Платить 12,5 дукатов также и за экзамен по каноническому праву он уже не стал, сочтя эту дисциплину маловажной.

Уникальные способности, редкостная память, бесстрашная решительность поступка вдобавок к хорошему телесному сложению выделяли его. По натуре он склонялся к серьезности, строгую трезвость его нрава позже назвали бы пуританской. Мужество, прямота, долг прежде всего, остальное безделки, забава испорченного мира. «Я издевался в молодости над умением играть на инструментах, плясать, петь и над подобными пустяками; еще над умением хорошо писать (также Леонардо о себе: omo sanza lettere), ездить на лошади, изящно одеваться (ср. с изысканным костюмом молодого Петрарки) и над всеми этими вещами, которые, похоже, придают человеку скорее орнамент чем суть». Он примирился с блеском света позже ради влияния мирских людей на государей, раз уж мир и государи стали не такими, как им следовало бы, а такими, какие они есть (Воспоминания, 179)[334]. Но осталась взвешенность, основательность, самостоятельность решений. Чего Гвиччардини не терпит, так это действий наобум. «Не думаю, что в мире есть вещь хуже легкомыслия (leggierezza), потому что легкомысленные люди – орудия, способные встать на любую сторону, какой бы она ни была коварной, опасной или гибельной. Поэтому бегите от них как от огня» (Воспоминания, 167).

Очень надежного человека, его еще совсем молодым приглашают для крестин, засвидетельствований и в комиссии. В 1508–1509 Гвиччардини составляет «Историю Флоренции» (Storie Fiorentine) за 1378–1509 годы с патрицианских позиций. В 1512–1513 он с успехом в трудных обстоятельствах служит послом Флоренции при дворе арагонского короля Фердинанда Католика. В «Испанских реляциях» он рисует неприглядную картину страны малорослых, темных гордецов, бедных, но любящих честь, по сути не религиозных. В 1514 Гвиччардини входит в восьмерку (Otto di Balia), флорентийский комитет государственной безопасности. В эти годы он формулирует принципы аристократического правления для Флоренции по венецианскому образцу (Del governo di Firenze dopo la restaurazione de’Medici nel 1512, позднее на ту же тему более важная работа Dialogo del reggimento di Firenze).

Гвиччардини как человек ученый и знатный был назначен республикой встречать вошедшего во Флоренцию 30.12.1515 папу Льва X, который полюбил его, сделал адвокатом консистории, пригласил в Рим и назначил губернатором папских городов-государств Модены и Реджо в условиях смуты, с 1521 также Пармы. Гвиччардини брался за тяжелые дела. В Модене он начал с казни нескольких человек, и здесь можно вспомнить Макиавелли, который советует избегать компромиссов, «вреднейшего среднего пути»; позднее в Модене Гвиччардини встретился с ним, с 1521 началась их дружба и переписка. В 1517 Гвиччардини правитель Реджо, в 1522 возглавляет героическую оборону осажденной французами Пармы, умея соединить усилия испуганных граждан и недооплаченной буйной наемной армии. «Диалог о государственном устройстве Флоренции» относится к этому периоду 1521–1525. Тогда же в основном (но и позже) писались «Памятки» (Ricordi).


Еще от автора Владимир Вениаминович Бибихин
Сборник статей

Статьи В. Бибихина, размещенные на сайте http://www.bibikhin.ru. Читателю надо иметь ввиду, что перед ним - не авторский сборник и не сборник статей, подобранных под ту или иную концепцию. Статьи объедены в чисто технических целях, ради удобства читателя.


Сергей Сергеевич Аверинцев

Верстка моих старых записей с рассказами и разговорами Алексея Федоровича Лосева заканчивалась, когда пришло известие о кончине Сергея Сергеевича Аверинцева. Говорить об одном, не вспоминая о другом, стало невозможно. Поэтому, а не по какому-нибудь замыслу, эти два ряда записей оказались рядом, связанные между собой толь­ко тем, что оба созданы захваченностью перед лицом удивительных явлений, в конечном счете явлений Бога через человека, и уверен­ностью, что в нашей жизни надо следовать за звездами.Не бывало, чтобы где-то был Аверинцев и это был не праздник или событие.


Алексей Федорович Лосев. Записи бесед

«Скажу по секрету, я христианин. Для меня величайшее достижение в смысле христианского подвига — исихазм… Как-то в жизни должно быть всё по-другому…Меня привлекает идеал άπλωσις, опрощения; всё настоящее, мне кажется, настолько просто, что как бы и нет ничего. В том же смысле я понимаю и θέωσις, обожение. Человек становится как бы Богом, только не по существу, что было бы кощунством, а по благодати. В опрощении, в обожении происходит возвышение веры над разумом. Ничего рассудочного не остается. И даже о самом Боге человек перестает думать.


Язык философии

Книга, вышедшая впервые в 1994 г., содержит с небольшими исправлениями курс, прочитанный в осенний семестр 1989 года на философском факультете МГУ им. Ломоносова. Рассматриваются онтологические основания речи, особенности слова мыслителей, его укоренение в существе и истории языка. Выявляются основные проблемы герменевтики. На классических примерах разбираются ключевые понятия логоса, мифа, символа, трансценденции, тела. Решается вопрос об отношении философии к богословию. В конце книги обращено внимание на ситуацию и перспективы мысли в России.Курс предназначен для широкого круга людей, увлеченных философией и филологией.


Дневники Льва Толстого

Впервые публикуется курс лекций, прочитанный В. В. Бибихиным на философском факультете МГУ в осенний семестр 2000 г. и в весенний семестр 2001 г.«Дневники Толстого и его записные книжки это вспышки озарений, и как человек чтобы быстро что-то записать хватает карандаш, гвоздь, так Толстой первые подвернувшиеся слова. Понятийный разбор этих записей даст нуль, единственный шанс — увидеть искру, всегда одну, которая ему осветила тьму и тут же погасла… В основании всего, в разуме бытия, живого и он уверен что неживого тоже, он видит любовь и поэзию.


Переписка 1992–2004

Приношение памяти: десять лет без В.В. Бибихина. Текст этой переписки существует благодаря Ольге Лебедевой. Это она соединила письма Владимира Вениаминовича, хранившиеся у меня, с моими письмами, хранившимися в их доме. Переписка продолжалась двенадцать лет, письма писались обыкновенно в летний сезон, с дачи на дачу, или во время разъездов. В городе мы обычно общались иначе. В долгих телефонных беседах обсуждали, как сказала наша общая знакомая, «все на свете и еще пару вопросов».Публикуя письма, я делаю в них небольшие купюры, отмеченные знаком […], и заменяю некоторые имена инициалами.


Рекомендуем почитать
Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса.


Событие. Философское путешествие по концепту

Серия «Фигуры Философии» – это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX–XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии – способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию – одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани – или за гранью – приличия, погружена в историко-философский конекст и – при всей легкости изложения – глубока и проницательна.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.


Объективная субъективность: психоаналитическая теория субъекта

Главная тема книги — человек как субъект. Автор раскрывает данный феномен и исследует структуры человеческой субъективности и интерсубъективности. В качестве основы для анализа используется психоаналитическая теория, при этом она помещается в контекст современных дискуссий о соотношении мозга и психической реальности в свете такого междисциплинарного направления, как нейропсихоанализ. От критического разбора нейропсихоанализа автор переходит непосредственно к рассмотрению структур субъективности и вводит ключевое для данной работы понятие объективной субъективности, которая рассматривается наряду с другими элементами структуры человеческой субъективности: объективная объективность, субъективная объективность, субъективная субъективность и т. д.


История мастера

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Патафизика: Бесполезный путеводитель

Первая в России книга о патафизике – аномальной научной дисциплине и феномене, находящемся у истоков ключевых явлений искусства и культуры XX века, таких как абсурдизм, дада, футуризм, сюрреализм, ситуационизм и др. Само слово было изобретено школьниками из Ренна и чаще всего ассоциируется с одим из них – поэтом и драматургом Альфредом Жарри (1873–1907). В книге английского писателя, исследователя и композитора рассматриваются основные принципы, символика и предмет патафизики, а также даётся широкий взгляд на развитие патафизических идей в трудах и в жизни А.


Хорошо/плохо

Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.


Введение в философию права

Предмет книги составляет теория государства и права в их исторической конкретности. Ее основные подтемы: критическое прояснение основных понятий права с анализом литературы, статус права в истории России, анализ Правды Русской и других свидетельств раннего правового сознания, базовые системы философии права (Аристотель, Гоббс, Руссо, Гегель). С особенным вниманием к переплетению обычного (неписаного) и законодательно установленного (позитивного) права предложено философское осмысление относительно нового понятия правового пространства.