Новый мир, 2013 № 08 - [2]
Виделась важней битвы при Павии,— o:p/
Тогда, в ходе сражения, o:p/
Был пойман и пленён o:p/
Сам Франциск первый — монарх Франции. o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
Накануне o:p/
o:p /o:p
1 o:p/
o:p /o:p
Мифологичны оса и пчела, o:p/
Овод как ода. o:p/
Липа неделей ещё зацвела,— o:p/
Словом, природа… o:p/
o:p /o:p
С тросточкой легкой, с тяжёлой копной, o:p/
Веришь ли чуду, o:p/
Выйдет Тургенев тенистой тропой o:p/
К барскому пруду. o:p/
o:p /o:p
Рдест на воде разомлел от жары, o:p/
Так же красивы o:p/
Ив прутовидных большие шары, o:p/
Вот они ивы. o:p/
o:p /o:p
Дева-аралия, дуб-неофит, o:p/
Века посылка — o:p/
Горлышком вверх неподвижно торчит o:p/
В ряске бутылка. o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
2 o:p/
o:p /o:p
То-то в Царицыно ездить от дач o:p/
Выдалась мода, o:p/
Я же жую свой законный калач — o:p/
То-то погода o:p/
o:p /o:p
В Кунцевских кронах нетленных стоит, o:p/
Словно брейд-вымпел. o:p/
Дева-аралия, дуб-неофит… o:p/
Взял бы да выпил o:p/
o:p /o:p
В балке из вялотекущих ключей; o:p/
Так же невинны, o:p/
Так же отравы, цикуты горчей o:p/
Юрские глины. o:p/
o:p/
o:p /o:p
3 o:p/
o:p /o:p
Как далеко мы с тобой ни ушли, o:p/
Видно повсюду o:p/
Башню усадьбы над парком вдали, o:p/
Внемлешь ли чуду? o:p/
o:p /o:p
Там, где в верхах полыхает закат, o:p/
Тени сгустились. o:p/
Значит, безбашенно, значит, назад — o:p/
В небе Осирис. o:p/
Значит, до встречи. Инсаров крадёт o:p/
Сердце Елены, o:p/
Тьмы накануне, какой это год? o:p/
Чёрные вены, o:p/
o:p /o:p
Всполохи, крови невидимый гон, o:p/
Взгляд на долину, o:p/
И умыкает безногий Плутон o:p/
В ночь Прозерпину. o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
* * o:p/
* o:p/
o:p/
Максиму Амелинуo:p/
o:p/
Что ж, хоть и милостью не обделили, o:p/
Дальше престола Державин глядит. o:p/
Только язык в созидательной силе o:p/
Бога из косности в слове творит. o:p/
o:p /o:p
Из архаичного зычного нёба, o:p/
Из элативов кривых кадыка, o:p/
Чем первозванней и гулче утроба, o:p/
Тем дерзновенней и выше строка. o:p/
o:p /o:p
Ветхозаветен, скрипуч в обороте, o:p/
С кем царедворца без лести сравнить? o:p/
Только неистовый Буанаротти o:p/
Мог это небо на фресках кроить. o:p/
o:p /o:p
Да политесов бегущий и глоссов, o:p/
С Богом не смея ещё говорить, o:p/
В бездну на звёзды взглянул Ломоносов, o:p/
Чтобы в двустишие космос впустить. o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
* * o:p/
* o:p/
o:p /o:p
Всю ночь лежал с лицом помятым, o:p/
Нерасторжима с прошлым связь, o:p/
Я просыпался в два и в пятом, o:p/
Но ты ещё не родилась. o:p/
o:p /o:p
И вот, тебе уже шестнадцать, o:p/
Выпрыгиваю в явь из сна, — o:p/
Ведь это ни сказать, ни сбацать, o:p/
Уже шестнадцать, мать честна… o:p/
o:p /o:p
Я всё проспал, с лицом опрятным o:p/
Иду на кухню, так и есть: o:p/
Я просыпался в два и в пятом, o:p/
Вы ж без меня уселись есть. o:p/
Завод «Свобода»
Букша Ксения Сергеевна родилась в 1983 году в Санкт-Петербурге
Букша Ксения Сергеевнародилась в 1983 году в Санкт-Петербурге. Окончила экономический факультет СПбГУ. Поэт, прозаик. Автор восьми книг, в том числе «Жизнь господина Хашим Мансурова» («Гаятри», 2007), сборника рассказов «Мы живем неправильно» («АСТ», 2009). Живет в Санкт-Петербурге. В «Новом мире» публикуется впервые.o:p/
Журнальный вариант.o:p/
o:p /o:p
o:p /o:p
o:p /o:p
Ксения Букша кажется мне лучшим из поэтов своего поколения, но знают ее больше как прозаика: в семнадцать лет, опубликовав первую повесть «Эрнст и Анна» и удостоившись одобрения Александра Житинского, она написала с тех пор около десятка романов и повестей плюс отличный сборник рассказов «Мы живем неправильно». Самой большой ее прозаической удачей мне представлялась повесть «Тридцать лет и три года» — наверное, если бы Хлебников писал фантастику, у него получилось бы что-то похожее. «Аленка-партизанка» и «Жизнь господина Хашим Мансурова» подтвердили ее способность сочинять настоящую социальную, а пожалуй, даже и политическую прозу — что не мешает ее романам быть свободными, гротескными, а то и просто сюрреалистическими. Но ведь и жизнь такая. Букша удивительно самостоятельна, отважна и умна. Экономическое образование помогает ей видеть мир трезво и внятно, а врожденный поэтический дар преобразует все эти догадки о механизмах постсоветского мироустройства в цветущую и радостную прозу, органичную, как у счастливых русских утопистов двадцатых годов.o:p/
Букша умеет очень много всего — пишет экономические обзоры, воспитывает детей, играет на гитаре и сочиняет песни, говорят, что еще и рисует, но лично я не видел. Сейчас она, точно уловив запрос эпохи, написала производственный роман — опять, конечно, сюрреалистический, но на огромном фактическом материале, который изучала с добросовестностью молодого специалиста. Еще Луцик и Саморядов, сочиняя «Детей чугунных богов», предсказываали, что на советском производственном материале будут сниматься настоящие триллеры. «Завод» — триллер, любовный роман, социальная драма, все вместе, и, что особено важно, — это книга постсоветского человека о советском опыте. Первая, может быть, книга, в которой осмыслена советская промышленная утопия. Ядовито, но без глумления, любовно, но без апологетики.
Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.
Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.
Ежемесячный литературно-художественный журнал http://magazines.russ.ru/novyi_mi/.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.