Новые правила - [43]

Кая обернулась. Артем шел у нее за спиной, вцепившись в лямки рюкзака так, что пальцы побелели. Его темные волосы слиплись от пота на висках, глаза уставились в одну точку, уши раскраснелись. На нее он не смотрел – только себе под ноги.

Участок трассы, по которому они шли, неплохо сохранился. Конечно, асфальт бугрился, как будто вздыбленный сотней кротовых нор, потрескался, и кое-где из трещин торчали листья одуванчиков, пырея или безымянной сорной травы. И все же это был не худший участок маршрута. По крайней мере дорогу здесь не размыло, и идти по асфальту было куда удобнее, чем по обочине.

– Нужна вода, – от Каи не укрылось отчаяние, которое блеснуло в глазах Артема при этих словах, и она сжалилась.

– Уйдем с дороги, и ты посидишь с вещами. Судя по карте, до реки минут десять. Схожу туда и обратно самое большее за полчаса… В следующий раз я отдохну.

Артем кивнул. Видимо, слишком устал, чтобы спорить.

Кая еще немного поколебалась, но решилась: в конце концов, предстоял долгий путь, и они все равно не могли не разделяться время от времени – хотя бы ненадолго. Они остановились в десяти шагах от трассы, за переплетением плотных кустов. Кая сбегала на дорогу и убедилась, что с дороги не видно ни Артема, ни рюкзаков.

– Держи арбалет наготове и не спи. Я скоро приду.

Артем еще раз кивнул и опустился на собственный рюкзак, глядя в одну точку; с облегчением вздохнул, отцепил арбалет от рюкзака и положил на колени.

Кая прикрепила к поясу фляги, еще одну взяла в руки. Поколебавшись, прихватила самострел и пошла в сторону воды, не оглядываясь.

Журчание становилось все громче, а сделав очередной шаг и отогнув в сторону ветки ивы, Кая заметила, что почва под ногами стала влажной: под подошвой сочно чавкнула черная грязь.

В месте, к которому она вышла, река была достаточно мелкой – было видно дно, заросшее темными водорослями. Впрочем, нельзя было знать точно, не скрывается ли под этими водорослями ям и водоворотов. Кая осторожно приблизилась к воде, скользя по жирному песку, и, спасаясь от нежданного вторжения, с ближайшей к ней коряги в воду с громким плеском прыгнули сразу две лягушки.

Кая осторожно опустилась на колено у воды, стараясь не намочить штаны, и принялась наполнять одну из фляг, дождавшись, пока муть, поднятая лягушками, уляжется. Вода стремительно заполняла флягу, создавая крохотные водовороты, и Кая засмотрелась на них. Днем постоянное присутствие Артема мешало любоваться лесом, которым, несмотря на все его опасности и тайны, она всегда невольно наслаждалась – даже когда было грустно или тревожно.

Сейчас Кая смотрела, как вода медленно стремится во флягу, и чувствовала, что успокаивается вопреки всему – усталости, страху и скорби. Она подняла глаза и увидела безмолвный лес, склонившийся к воде на другом берегу реки, утку с деловитой компанией утят, пересекающую заводь неподалеку, лягушку, судорожно загребающую лапками, которая опасливо проплывала мимо. Местные жители не привыкли к гостям.

Кая плотно закрутила крышку, сняла с пояса последнюю флягу, наклонилась к воде – и увидела женское лицо посреди реки, разглядывающее ее со спокойным любопытством.

Фляга упала в реку, булькнула, уходя под воду. Кая выхватила самострел из кобуры. Внутри билась, дрожала натянутая струна ужаса, сердце рывком ухнуло куда-то в желудок.

Женщину в воде не испугал самострел. Она только тихонько хихикнула, а потом подмигнула, как будто они с Каей были старыми друзьями, и подплыла ближе – совсем не намного, но Кая это заметила.

Лицо незнакомки было человеческим, но это не обмануло Каю ни на миг: у человека не могло быть такой белой, как луна, кожи, которая светилась изнутри, таких пронзительно-зеленых глаз цвета болотной ряски, таких ярко-алых губ. Выдавали ее и черты – слишком большие глаза, слишком острые скулы были нечеловеческими. Они тревожили, волновали.

Самострел в руках Каи дрогнул – она знала, что нужно стрелять не раздумывая, но ей не хватало духу выстрелить прямо в это прелестное лицо. Несмотря на то, что эта женщина (женщина ли?) несла гибель, Кае захотелось ее нарисовать. Кая была еще недостаточно зачарована, потому что сумела осознать, насколько безумна эта мысль.

Она медлила всего мгновение, но этого было достаточно.

Улыбнувшись, женщина выпрямилась в воде – показались ее шея, плечи и грудь. Шею украшали гирлянды, свитые из речных кувшинок, а на груди сидела большая лягушка, которая слепо таращилась вверх, кажется, зачарованная своей хозяйкой. Все тело речной женщины ниже лица было покрыто прозрачной чешуей, тонкой и нежной на вид. Чешуя переливалась всеми цветами радуги в редких солнечных лучах, и Кая тупо уставилась на нее, трепеща от ужаса, но не в силах оторвать взгляд.

Женщина загребла руками воду, звонко расхохоталась (эхо несколько мгновений металось между деревьями Темного леса, прежде чем сгинуть) и подплыла ближе. Кая увидела, что ниже пояса гибкое, чешуйчатое тело переходит в длинный змеиный хвост. Его кончик, загибающийся колечком, мелькнул над водой и тут же пропал.

– У тебя красивые рыжие волосы. Мне нравится этот цвет.

Голос речной женщины раздавался как будто сразу в голове у Каи, потому что алые губы не шевелились – лишь изогнулись в широкой, хитрой улыбке.