Новоорлеанский блюз - [23]
Едва взяв первую ноту, Лик почувствовал: что-то изменилось. Он по меньшей мере тысячу раз играл этот спиричуэл прежде, но так, как сейчас, он не звучал никогда! Поначалу Лик и сам не понял, хорошо он играет или плохо. Его корнет никогда раньше не звучал так грубо, но энергично, так фальшиво, так мучительно, так нарочито неумело. Играя, он бросил взгляд на других музыкантов оркестра школы «Два М»: они не играли, не зная, кому и когда вступать. Музыканты во все глаза смотрели на него; их лица выражали удивление и растерянность. Лик посмотрел на группу плакальщиков. Но все они, держа в руках полные бутылки, стояли неподвижно, как им и следует стоять под конец погребальной церемонии. Его глаза нашли в толпе Толстуху Анни; по ее щекам текли слезы. Недалеко от нее на перевернутом фруктовом ящике сидела матушка Люси, спрятав лицо в юбку. Глаза Лика заливал соленый пот, но он продолжал играть во всю силу своих легких. Он играл так, словно каждая нота была частичкой собственного голоса Кайен. А эти паузы между нотами? Эти паузы были как бреши, которые пробила смерть Кайен в жизни ее семьи и в жизнях подруг. Неудивительно, что Толстуха Анни и матушка Люси плачут. А что касается мелодии, так никто никогда не слыхал, чтобы этот спиричуэл играли так, как играет его этот двенадцатилетний мальчишка.
Вдруг, когда Лик заиграл второй куплет, к мелодии, выводимой корнетом, присоединился чей-то голос, великолепный женский голос; слова были другими — невидимая певица изменила слова, вложив в свой текст смысл, понятный лишь ей одной.
Сквозь слезы, застилавшие глаза, Лик сумел рассмотреть одинокую женщину, приближавшуюся к оркестру с дальнего конца Канал-стрит. Поморгав, он стряхнул слезы и, продолжая играть, пристально посмотрел на нее. Это была Сильвия, да, именно Сильвия (его названая сестра, не состоящая в кровном родстве с ним), хотя, не видя ее, Лик вряд ли узнал бы ее по голосу. Ведь они не виделись целых три года, за которые Сильвия — ей было сейчас тринадцать лет — превратилась в женщину. Больше того, она превратилась в белую женщину. Ее длинные черные волосы были завиты в мелкие кудряшки и уложены так, как принято у белых женщин; ее кожа была фарфорово-бледной (было видно, что она давно и тщательно прячет лицо от солнца); красивое, чистое и прекрасно сидевшее платье удивительно шло ей. Сердце Лика бешено заколотилось, когда их глаза встретились.
Да, подумал Лик, а поет-то она так, как поют самые настоящие негры.
— Иисус благословенный…
Сильвия начала третий куплет, и Лик, отойдя немного назад, стал подыгрывать ей, мастерски сплетая звуки своего корнета с ее голосом — не зря он три года усердно практиковался, часами стоя у Эхо-холма.
В ее голосе были сила и сдержанность, свобода и ожесточение.
Лик взял последнюю ноту, чистую как лед, которая, постепенно стихая, плыла над пристанью не меньше двадцати секунд, пронзительно печальная, как воспоминание об ушедшем детстве.
Когда звук растаял. Лика сразу окружила толпа людей; все горели желанием поговорить с ним, похлопать его по спине. Отовсюду слышалось: «Фортис! Ты играешь на трубе, как сам архангел Гавриил! Ты играешь так, что Святой Петр собственноручно распахнет перед твоей мамой врата небесные! Это же божественный дар, Фортис! Божественный дар!» Но Лик не слышал того, что говорили люди, он старался выбраться из толпы и пробиться к Сильвии. Но когда ему удалось наконец вырваться, ее уже нигде не было видно. Лик внезапно почувствовал страшную усталость и опустошенность; сердце его, учащенно бившееся до этой минуты, вдруг остановилось.
Оркестр заиграл регтайм, и некоторые люди начали танцевать. У Лика пропала охота играть, и он, пробравшись через толпу, подошел к краю пристани и стал смотреть на широкую спокойную поверхность Миссисипи, постепенно окутываемую темнотой.
— Лик, мальчик мой!
Лик повернул голову; перед ним стоял Профессор, в его глазах отражались огни фонарей, он тяжело дышал.
Когда он умудрился стать таким маленьким? — подумал про себя Лик.
— Да, сэр?
— Лик, когда через три недели ты выйдешь из ворот школы «Два М», ты возьмешь с собой этот корнет. С этой минуты корнет — твоя личная собственность. Ты понимаешь, о чем я говорю? Корнет — это часть того, кем ты стал. Нет! Корнет — это самая лучшая часть твоего существа.
— Да, сэр. Большое спасибо.
Учитель и ученик пристально смотрели друг на друга; добавить к сказанному было нечего, но оба почему-то чувствовали смущение; вероятно, Профессор сейчас чувствовал себя отцом, сыну которого пришло время становиться мужчиной (в двенадцать-то лет, ну и жизнь!)
— Ты играешь… — произнес после долгой паузы Профессор. — Сейчас, Лик, ты играешь на трубе тремя частями тела. Головой, губами и сердцем. Ты слышишь, что я говорю, мой мальчик? Ты почти состоявшийся музыкант.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.
Роман американского писателя Ежи Косински (1933–1991), автора «Раскрашенной птицы» и «Садовника», развивает характерные для него темы любви и насилия, соблазна и отчуждения. Главный герой — игрок в поло, странствующий по дорогам Америки, — вступает в схватку с невидимыми врагами — собственной неприкаянной судьбой и безжалостным временем.* * *«Игра страсти» — психологический роман с элементами эротического триллера. Америка 70-х годов прошлого века. Главный герой — романтический персонаж, игрок в поло (род хоккея на траве, только на лошадях).Он странствует по стране на особой конструкции трейлере, зарабатывая игрой с богатыми аристократами.
Это раннее произведение (1972) нобелевского лауреата 2004 года Эльфриды Елинек позволяет проследить творческие метаморфозы автора, уже знакомого русскоязычному читателю по романам «Пианистка», «Алчность», «Дети мёртвых».
Роман Мишеля Турнье «Метеоры» — это современная сага о жизни двух поколений династии Сюренов, выходцев из Бретани, владевших в середине прошлого века небольшой ткацкой фабрикой. История близнецов Жана и Поля — это притча о взаимопонимании, о сложности построения пары, союза.
Два еврейских юноши во время Второй мировой войны становятся королями комикса в Америке. Своим искусством они пытаются бороться с силами зла и с теми, кто держит их близких в рабстве и хочет уничтожить.