Новое японское кино. В споре с классикой экрана - [56]

Китано – это человек-оркестр: режиссер, актер, продюсер, монтажер, шоумен, журналист, писатель, сценарист, художник и даже певец. И все-таки, если попытаться выделить главную ипостась большого таланта Китано, то для японцев он, прежде всего, комик и телеведущий самых рейтинговых передач. А для остального мира – «режиссер и актер, раскрывающий загадку японской души в красивых молчаливых фильмах, взрывающихся страшными сценами насилия»63. Когда-то в своем интервью газете «Guardian» прославленный мастер многозначительно, и не без основания, заявил: «Вы никогда не сможете сказать, чем я займусь в следующий раз!»64 И это действительно так.

Режиссерский дебют Китано состоялся весьма неожиданно в 1989 г., когда крупнейшая кинокомпания «Сётику», специализировавшаяся в те годы на производстве гангстерских фильмов якудза-эйга, приступала к съемкам своего очередного криминального боевика «Жестокий полицейский» («Коно отоко, кёбо-ни цуки»). Правда, первоначально режиссером картины был назначен не он, только начинающий тогда актер, а громко заявивший о себе в криминальном жанре Фукасаку Киндзи.

В центре картины прослеживалась судьба полицейского Адзума, который в борьбе с преступниками не знает пощады и готов действовать против них не совсем законными методами, за что его увольняют из полиции. Но уйдя с работы, он узнает, что его бывшие начальники живут и действуют и вовсе вне закона, получая взятки напрямую от бандитов и сотрудничая с мафией. И Китано, комедийному актеру, предстояло все это воплотить на экране.

К своим 42 годам он еще не обладал достаточно большим опытом в кино, но уже успел сняться в нескольких фильмах, главным из которых в его кинематографической судьбе стала лента прославленного режиссера Осима Нагиса «Счастливого Рождества, мистер Лоуренс» («Merry Christmas, Mr.Lawrence», 1983). Здесь он сыграл роль жестокого начальника японского лагеря для английских военнопленных в годы Тихоокеанской войны. На съемочной площадке Китано тогда впервые встретился со знаменитым писателем и актером Мисима Юкио, вскоре после этого совершившим резонансное ритуальное самоубийство – харакири. А его экранным партнером выступил знаменитый английский актер и певец Дэвид Боуи.

Забегая вперед, следует сказать, что Китано уже в зрелые годы посчастливилось еще раз поработать у Осима – в последней картине мастера «Табу» («Табу», 1999), также прогремевшей на весь мир. Но это будет потом, так же, как и вторая встреча с другим японским киноклассиком – Фукасаку Киндзи. Она состоялась на съемках последнего фильма этого прославленного мастера – «Королевская битва» («Батору ровайару», 2000). В нем Китано сыграл роль учителя-садиста, хладнокровно наблюдающего за смертью своих учеников в ожесточенной и бессмысленной бойне. И многие увидели в этом выборе Фукасаку глубокий смысл. Ведь именно он, будучи патриархом японского жанрового кино и главным авторитетом в области фильмов о якудза, стал наставником и «крестным отцом» Китано в режиссуре.

Их первая встреча состоялась в 1989 г. во время работы над картиной «Жестокий полицейский». Но прославленный мэтр почти сразу же неожиданно отказался от участия в этом проекте. И тогда руководство студии рискнуло предложить Китано заменить его в качестве постановщика картины, несмотря на то что у того не было ни малейшего опыта в режиссуре. Зато этот талантливый актер обладал редкой харизмой и невероятным творческим рвением, что помогло ему за короткое время завоевать всеобщую симпатию.

Сегодня исследователи вновь обращаются к событиям того времени, стараясь проследить в них истоки творческих контактов двух знаменитостей, примирение которых состоялось только спустя более 10 лет в «Королевской битве». Дело в том, что, как считают некоторые историки кино, Фукасаку тогда просто не захотел подстраивать свой съемочный план под напряженный график телезвезды Китано, участвовавшего сразу в нескольких телепостановках. Другие же указывают на то, что именно Фукасаку тогда сам нашел себе замену, разглядев в Китано большой режиссерский талант. А в качестве основной причины для столь неожиданного шага ссылаются на якобы уже тогда начинавшуюся смертельную болезнь режиссера, которая вынудила его взять для лечения короткую паузу. И редко кто заявляет о том, что к тому времени Фукасаку просто творчески исчерпал себя в этом жанре и неожиданно утратил к нему всякий интерес. Думается, что внушительный список созданных им в эти годы кинематографических работ и вовсе опровергает эту догадку.

Еще более интригующим выглядит поиск криминального следа в поступке Фукасаку. И хотя здесь нарушена всяческая хронологическая и иная логика, эта версия интересна тем, что проливает свет на ситуацию в японском криминальном кино. Речь идет о контроле японской мафии над кинопроизводством, усилившимся в конце 1980-х – начале 1990-х гг. Напомню, что одной из жертв этого произвола станет популярный комедиограф Итами Дзюдзо, который выступил с разоблачительной сатирой в адрес японской мафии в фильме «Тонкое искусство вымогательства по-японски» («Мимбо-но онна», 1992).