Новое средневековье XXI века, или Погружение в невежество - [28]

В январе 1918 г. он писал: «Разгон Учредительного собрания прошел, или, вернее, проходит. Теперь уже несомненно, что революция убита; остаются борьба с анархией и реставрация… Все это… такие удары социализму и революции, от которых в России они не оправятся».

А в марте он написал в своем дневнике: «1.03.18. С кем ни говоришь, всеми овладело какое-то тупое отчаяние. Всякий понимает, конечно, что приход немцев — это позор и принесет много горя, унижений и экономическое порабощение. Одновременно жизнь под кошмарным разгулом большевистской черни стала настолько невыносимой…» [641][16].

С. Б. Веселовский говорил о «разгуле большевистской черни», а уже в 1919 г. разошелся с меньшевиками — он понял «синтез взрывной смеси» революции, и его путь стал другим, он не стал врагом народа. Революция изменяла все картины России — люди думали, действовали, ошибались и по-разному восприняли наш новый мир. Интеллектуалы Февраля пытались следовать канону западных буржуазно-демократических революций, разработанному в учении Маркса. Они мыслили в рамках модерна XIX века, в парадигме науки бытия. А большевики мыслили в логике науки становления (хотя наука становления еще не имела теорий, и они шли по пути проб и ошибок).

А другие семейные поколения создавали СССР и воевали в Отечественной войне. Стоит почитать небольшую книгу Н. К. Веселовской «Записки выездного врача скорой помощи (1940–1953)» [628].

Несколько сюжетов Запада и других культур

Нам полезно рассмотреть несколько структур невежества у Запада и у других культур. Скажем о важном процессе невежества — взаимодействии (и часто столкновениях) разных культур: от племени и до цивилизаций. Во время становления системы колоний и империализма у Запада были интенсивные контакты с аборигенами — колониальная администрация, ученые, миссионеры и пр. Взаимные объяснения систем своей деятельности были трудны с обеих сторон. Европейцы считали, что население не знает хорошие методы ведения хозяйства, и хотели заменить им архаические способы современными. Но аборигены эти предположения отвергали, а европейцы удивлялись — какое упорство невежества!

Начнем рассматривать конкретные сюжеты. Добавим только несколько аспектов для структуры предмета.

Надо предупредить, что представления и образы явлений часто изменяются, и даже большие ученые, бывает, отстают от новых парадигм. Особенно когда происходит научная революции в большой области. К старым понятиям и образам привыкают — образованные люди и даже ученые.

Но надо учитывать, что процесс формирования невежества на Западе сильно отличается от того, что мы видим у себя, разные культуры, социальные и экономические системы, направления сдвигов и тип потрясений. Но для нас полезно изучать опыт этого явления в культурах и Запада, и Востока.

Методолог науки П. Фейерабенд в своем труде «Диалог о методе» писал: «Вообразите ученых в любой области исследований. Эти ученые исходят из фундаментальных предположений, которые вряд ли когда-нибудь ставятся под вопрос. Имеются методы изучения реальности, которые считаются единственными естественными процедурами, и исследование заключается в том, чтобы применять эти методы и эти фундаментальные предположения, а не в том, чтобы их проверять. Вероятно, что предположения были введены в свое время, чтобы разрешить конкретные проблемы или устранить конкретные трудности и что в тот момент не забывали об их характере. Но это время давно прошло. Сейчас и не вспоминают о предположениях, в терминах которых определяется исследование, и исследование, которое ведется иным образом, рассматривается как что-то неуместное, ненаучное и абсурдное» [49][17].

Действительно, часто действуют несколько альтернативных систем, и у каждой из них имеются полезные идеи. Поэтому диалоги и даже конфликты не доходят до вражды, а находят разные ветви проблемы. Но часто и продолжаются споры в состоянии смешения разных парадигм, или великая теория, хотя бы и недоработанная, не смогла из-за чрезвычайных условий соединить все нужные элементы — во многом из-за наступления невежества.

В 1970–1980-х гг. на Западе внимательно разбирали взаимодействия альтернативных парадигм и воздействия на них ошибки и невежества. Это мы видели в СССР во второй части XX века. Тогда и у нас тоже были начаты такие работы, но они были прерваны перестройкой. Но теперь требуется разобраться в тех процессах, которые создавали потрясения систем нашего мышления в представлениях об обществе и государстве. Понятно, что при таком разборе мы исследуем не мотивы и ценности авторов текстов и утверждений, а их структуры и логику — на них отпечатываются сгустки невежества.

Вебер пишет: «Повсюду, где современный капитализм пытался повысить “производительность” труда путем увеличения его интенсивности, он наталкивался на этот лейтмотив докапиталистического отношения к труду, за которым скрывалось необычайно упорное сопротивление. На это сопротивление капитализм продолжает наталкиваться и по сей день, и тем сильнее, чем более отсталыми (с капиталистической точки зрения) являются рабочие, с которыми ему приходится иметь дело» [2, c. 80–81].