Новеллы - [154]

Но при всем свеем критическом отношении к современности Саккетти был слишком уравновешенным человеком, слишком добродушным и слишком любящим жизнь, чтобы превратиться в сурового laudator temporis acti (восхвалителя прошлого). Он отлично понимал, что в жизни мало праздничного и много будней; так не превращать же и те немногие праздники, которые выпадают на нашу долю, в будни и не усугублять же будничное в необходимых буднях.

Последние десятилетия жизни Саккетти были для него трудным временем. Он потерял свою жену; в 1379 г. был казнен за уголовные дела его брат Джанноццо, человек способный, занимавшийся, как и Франко, поэзией, но сбившийся с пути; в 1381 г., во время возвращения своего с сыном из поездки в разные места по поручению правительства республики, он был ограблен в море пизанцами, а сын ранен. С 1384 г. начинается его многолетняя служба в различных городах (Биббьене, Сан-Миниато, Фаэнце и в провинции Романья) в качестве подеста, а вместе с тем его начинают преследовать недомогания и болезни. Его материальное положение становится затруднительным, и стареющий Саккетти вынужден, превозмогая свои недуги, работать не покладая рук, в особенности в последние годы жизни, когда его благосостоянию был нанесен жестокий удар: в 1397 г., всего за три года до смерти, во время замаскированных операций Джованни Галеаццо Висконти против Флоренции, один из кондотьеров, бывших на службе у Милана, граф Альбериго да Барбьяно (см. нов. 223, 224), совершил набег на нижнюю долину Арно, причем он, сводя личные счеты с Саккетти, разорил его небольшое имение, Мариньолле. Это разорение оставляло незаполнимую брешь в денежных делах писателя. Горько жалуется Саккетти на этот акт мести Альбериго в письме к одному из своих друзей, синьору Фаэнцы – Асторре Манфреди. Но даже и такое несчастье не озлобило Саккетти. Его единственной местью насильникам было опубликование двенадцати сонетов, грубых, но откровенных, по признанию их автора, направленных против войны и тех наемных банд, которые жили ею. И все же один из этих сонетов, посвященный Филиппу Виллани, которому он описывает свои несчастья, кончается следующими характерными строками: «В конце концов я боюсь, как бы судьба не послала мне в дар тюремного заключения [за неуплату долгов], о котором я [до сих пор] никогда не помышлял; кто в этом повинен, – да простит ему бог». ото происходило в 1397 г., пять лет спустя после того, как Саккетти принялся за свои новеллы, бывшие его «лебединой песнью» и как бы итогом его отношений к окружающей действительности, подведенным художником и гражданином.

Современная жизнь, которую мы наблюдаем вокруг себя, – говорит Саккетти в предисловии к своей книге, – полна печальных событий; чума, смерть, внутренние и внешние войны, обеднение народов и семей – все это ведет к тому, что люди ищут смеха. Такова природа человека, такова и природа его, писателя, подсказывающая ему необходимость писать так, чтобы «tra molti dolori si mescolino alcune risa» («чтобы смех примешивался к столь частым фактам скорби»).

Как наблюдателя-гражданина его внимание привлекает больше всего его родная обстановка. Географический горизонт Саккетти гораздо более узок, нежели кругозор Боккаччо: он почти целиком ограничен стенами Флоренции. Внутри этих рамок он с особым вниманием следит за людьми, которые ему хорошо знакомы, и потому особенно близки; рядовые горожане и их жены, ремесленники, военные люди, кондотьеры и обычные бойцы, монахи и священники, шуты, художники и писатели, судьи, нотариусы и городские служащие и власти, трактирщики, слуги и простой народ. Большие исторические фигуры, вроде Карла Великого (нов. 125), Фридриха II (нов. 2), английского короля Эдуарда I (нов. 3), французского короля Филиппа Валуа (нсв. 195); крупные синьоры, вроде Маркиза Аццо VIII д'Эсте (нов. 15), Каструччо Интерминелли, синьора Лукки (нов. 5), встречаются редко. В некоторых случаях какой-нибудь французский король или бургундский герцог – простые, бледные анонимы, которых можно заменить любым иным линем. Более других отчетливо и конкретно изображен Саккетти Бернабо Висконти, синьор Милана. Этого жестокого человека, которого Саккетти знал лично и который интересовал его, он изображает, однако, не только с отрицательной (нов. 74), но и положительной стороны (нов. 4, 152, 188). Гораздо бледнее ланы Мастино делла Скала (нов. 62), Лодовико Мантуанский (нов.65) и Франческо де'Медичи (нов. 88). Папы, Бонифаций VIII (нов. 20, 35, 126) и Григорий XI (нов. 203), у Саккетти не столько действующие лица, сколько фигуры, к которым приурочен тот или иной анекдот или остроумное словцо.

Наоборот, какой-нибудь Бассо делла Пенна, державший гостиницу в Ферраре, остроумный и находчивый, является центральной фигурой целого небольшого цикла новелл (6, 18, 19, 20, 21), Это тип флорентийца забавника. О знаменитом шуте, возведенном в сан «короля буффонов» императором Карлом IV, мы знаем из произведений целого ряда новеллистов, начиная с Боккаччо; о нем рассказывает нам и современник и знакомец Саккетти Джованни ди Герэрдо да Прато в своем «Парадизо дельи Альберти». Дольчибене оказывается героем целой «эпопеи буффона», исследованной Ф. Габотто, в которой посвященные этому персонажу грубоватые, но стильные новеллы Саккетти занимают одно из первых мест (10 24,