Новая жертва - [20]

 А Филомена тем временем решила выкупить у Аны ее долю. Она давно шла к тому, чтобы стать единовластной хозяйкой всех предприятий, в том числе и ресторанного бизнеса. И теперь этот момент настал. Разумеется, она по-прежнему дорожила кулинарными талантами Аны, ее обаянием и умением вести дело – качествами, благодаря которым пиццерии процветали и приносили немало дохода. До поры до времени и Марселу и Ана были своеобразными противовесами Франческе, теперь оба они должны были сойти со сцены в качестве совладельцев, но остаться в качестве работников. Филомена ни с кем не желала делить власть и была согласна хорошо заплатить Ане за ее долю. Марселу не одобрил решение Филомены, но она поставила его на место, сообщив, что привыкла свои дела вести самостоятельно и в советах не нуждается.

 Филомена с Элизеу сперва пообедали в пиццерии Аны и, похвалив за отменное качество обеда, предложили хороший куш отступного.

 —  Имея эти деньги, ты сможешь через короткое время открыть и собственное заведение, —  говорила Филомена своим холодным тягучим голосом. – Пусть пиццерия будет пока не такая большая, как эта, но собственная.

 У Аны дыхание перехватило, когда она услышала предложение Филомены. Она увидела в нем происки Марселу – он хочет окончательно выжить ее из своей жизни! Ей предлагали отказаться от своего детища – дела, в которое она вкладывала душу, все свое умение и свое время! Только благодаря ее неустанным трудам пиццерия укрепилась, приобрела прекрасную репутацию, привлекла постоянных посетителей, приносила доход, процветала! Семейство Феррету выметало ее как мусор, отработанный шлак!

 —  Нет! Ни за что! – твердо отвечала Ана. – Я ничего не собираюсь продавать!

 —  Я не тороплю тебя, —  тягуче произнесла Филомена. – Я пришлю за ответом через неделю. Так, Элизеу?

 —  Так, так, —  отвечала жене ее верная тень. – Должен сказать, что сливки с клубникой здесь особенные, —  не мог не похвалить он Ану и заслужил холодный, как лезвие кинжала, взгляд жены.

 Элизеу сообразил, что сболтнул лишнее, и тут же взглядом извинился…

 Дармоедка Кармела страшно раздражала Филомену, но она не решила еще, как поступить со своей легкомысленной сестрицей, которая вознамерилась жить на ее хлебах. Ее бы очень устроила свадьба Изабеллы, которую она готова была отпраздновать с подобающей пышностью. Тогда и вопрос с Кармелой был бы решен. Филомена одобряла пребывание Изабеллы в имении Диего.

 Бедняга Диего не шел у Клаудиу из головы. Казалось бы, все у парня есть – и голова на плечах, и образование, и деньги, но вот втюрился в мерзавку – и все насмарку. Никакая голова не спасает. Клаудиу невольно вспоминал Патрисию и едва локти себе не кусал от стыда и досады. Как он мог? Он же прекрасно видел, что имеет дело с чистой душой, доверчивой и открытой девочкой. И вот взял и наплевал в эту душу. Повел себя хуже Изабеллы, право слово! Просто черт попутал, да и только!

 Клаудиу корил себя, а глаза и руки делали привычную работу: выбирали удачный ракурс и щелкали. На этот раз он снимал студенческий матч, играл юридический факультет с филологами. Юристы выиграли, и все кинулись их поздравлять. Клаудиу отщелкал триумфальные кадры и вдруг увидел Патрисию. Он бросился к ней, схватил за руку, потому что она тут же собралась убежать, принялся извиняться… Он готов был чуть ли не на колени встать, лишь бы она его простила!

 Клебер, увидев, что его дочь вырывается, а ее удерживает какой-то блондинистый здоровила, мгновенно бросился ей на помощь. В ярости он и не такого молодчика стер бы в порошок.

 Клебер с криком накинулся на парня, тот принялся извиняться, объясняя, что не хотел ничего дурного. Патрисия стала успокаивать отца. Она вовсе не хотела, чтобы встреча на стадионе закончилась грандиозным скандалом. Не хватало только, чтобы прибежали еще Сидней с Джеферсоном и все втроем отколотили бы фотографа.

 —  Пойдем лучше к Джеферсону, —  позвала она отца. – Ребята же так классно играли!

 Погрозив кулаком парню, Клебер двинулся вслед за дочерью

 —  Молодцы, ребята! Победу вы заслужили и команда у вас что надо! – похвалил он Джеферсона и его приятелей, страшно довольных победой.

 —  А будет еще лучше, —  похвастался Джеферсон. – К нам переводится из Бауру Сандринью и Жулиу, отличные ребята! Так что играть будем – любо-дорого посмотреть! Милости просим на следующий матч!

 Все радовались победе Джеферсона, и эта радость немного разрядила обстановку в семье. Клебер не случайно так яростно набросился на незнакомца. Нервы у него в последнее время сильно сдали, и он все время находился в крайне раздраженном состоянии. Дело в том, что его жена Фатима непременно решила идти на работу. А он и мысли не допускал, что такое может случиться. Ему казалось, что Фатима просто-напросто под благовидным предлогом хочет встречаться с любовниками. Если у нее нет любовников сейчас, то через пять минут появятся. Разве может мужчина равнодушно смотреть на такую красивую женщину?!

 Фатима смертельно обижалась на мужа. После стольких лет совместной жизни подозревать ее в таких глупостях! Да это просто оскорбительно, что в голове Клебера засела чушь, недостойная взрослого умного человека. И это сейчас! Когда они купили квартиру в кредит, когда им нужно будет выплачивать большие деньги. Они уже приняли помощь от Сиднея, потратили его сбережения, но нельзя же без конца пользоваться благородством их мальчика. Как-никак он собирается жениться. Разве они могут стать на пути к его счастью?