Новая пьеса для детей - [43]
Марго. …что во мне кровь как будто холодная. Меня будто ничего не греет изнутри. У меня вообще так мало желаний. Только не быть одинокой, но оно какое-то… абстрактное. Но, Боже мой, человек же не виноват, что у него мало желаний. Это же тоже Бог ему посылает…. Такой характер… Ты как думаешь?
Г-н Франк(с книгой). Дорогая, ты должна обязательно послушать это место.
Г-жа Франк. Чуть позже, хорошо? Я сейчас занята.
Г-жа Ван Даан. Я могу послушать.
Г-н Франк. Нет, я прочитаю всем попозже.
Марго. Может быть, как раз я хотела бы быть такой, как ты.
Анна. Марго! Мы просто разные. Как ты, такая умная, не понимаешь такой обыкновенной вещи. Ты должна быть сильной. Вон как ты нравишься Петеру.
Марго. Петеру? Ты смеёшься? Во-первых, Петеру нравится кто-то другой…
Анна. Что за ерунда? Ты просто дразнишься.
Марго. Нет, не дразнюсь. А во-вторых…
Г-жа Франк. Тряпка превратилась в сплошную дырку.
Марго. Во-вторых, чтобы сблизиться с кем-то, я должна сначала почувствовать, что он меня хорошо понимает, без лишних слов. Такой человек должен стоять духовно гораздо выше меня, чего я не могу сказать о Петере… И я вообще не знаю, встречу ли я такого когда-нибудь…
Анна. Ты что! Конечно, встретишь! Свою любовь. Этот человек точно где-то есть. Может быть, тоже прячется сейчас в каком-нибудь убежище…
Марго. А может, горит в какой-нибудь газовой камере.
Анна. Марго…
Марго. Извини. Я зря… просто очень грустно.
Анна. С кем не бывает! Так значит, тебе совсем-совсем не нравится Петер?
Марго. Ну, я же говорю: духовно гораздо выше меня. А тебе?
Анна. Он мне недавно приснился.
Г-жа Ван Даан. Представьте себе: банка консервированного языка испортилась.
Марго. Да?
Анна. Да! Ну, или вернее, не совсем он. Я не знаю. Во сне он был такой… высокий. И взрослый. В смысле не возрастом, а, в общем… в общем, не маленький, как сейчас. Сейчас же даже не разберёшь, обращает он на меня внимание, или нет! А там… Он почти весь сон на меня смотрел. И так, что я чувствовала: пока он смотрит, я с каждой минутой становлюсь красивее, умнее, не знаю… нежнее что ли… И если это ещё чуточку продлится, то я вообще стану самой лучшей в мире – понимаешь? А потом…
Марго(тоже романтически). Потом?..
Анна. Потом Дюссель захрапел. (Смеются.)
Марго. Анна… Бедная моя Анна. Ну, не грусти. Я уверена, что Петер в тебя тайно влюблён. В тебя же все влюбляются.
Анна. Спасибо! А ты… После войны ты обязательно встретишься со своим… высоким духовно. Верь мне – я же всё-таки как-никак будущая писательница.
Марго(уже смеясь; с благодарностью). Вот именно: писательница, фантазёрка.
Анна. Встретишься! И скорее, чем ты думаешь. Я рада, что мы поговорили.
Марго. Я тоже.
Анна. Только маме ничего не говори про мою любовь.
Марго. Шутишь?
Переход: прошло время.
Г-жа Ван Даан. Дорогой, мне кажется, пора взять из твоего запаса несколько колбас.
Г-н Ван Даан. Ни в коем случае. Это на чёрный день.
Г-жа Ван Даан. А сейчас, по-твоему, какой?
Анна. Пап! Я хотела рассказать: вчера видела за окном…
Г-н Франк(вдруг резко). Я же говорил: не подходить к окнам!.. Извини.
Анна. Да нет, ничего, ты прав. (Анна видит, что отцу неприятно из-за срыва и отвлекает его.) А ты помнишь, что сегодня годовщина прихода Дюсселя в Убежище? Он, конечно, сказал, что не будет праздновать. Не то событие. А я вчера спрашиваю: чего вы ждёте – поздравлений или соболезнований.
Г-н Франк. И что?
Анна. Он ответил, что примет и то, и другое. От него такой запах!
Г-н Франк. Анна!
Марго. Нет, правда. Мне кажется, у него по карманам гниёт еда.
Г-жа Ван Даан. Путти, дорогой, зачем ты всё время ходишь в этом фартуке?
Г-н Ван Даан. Бог знает, сколько это продлится – я хочу поберечь штаны. Ясно??
Г-жа Ван Даан. Я просто спросила. Отчего ты…
Г-н Ван Даан. Я хочу курить!!!
Г-жа Франк. Анна, может, ты всё-таки соизволишь мне помочь?..
Г-н Франк. Эдит, что это с тобой?
Г-жа Франк. Что со мной? А то, что кое-кто израсходовал всё семейное мыло. И мне пришлось мыть голову каким-то зелёным, клейким…
Анна. А мне жмёт вся обувь. Я выросла, а новую мне никто не хочет покупать. Пап, а давай я буду ходить в твоих ботинках.
Г-жа Ван Даан. Да твой грохот будет слышно ни то что внизу, а в самом Рейхе!
Анна. Вы бы лучше волновались о храпе господина Дюсселя.
Г-жа Франк. Это бесполезно. Неизбежное зло.
Анна. А я буду скользить в них, как балерина на пуантах.
Петер. Балерины не скользят.
Анна. Ах, извини, я забыла – ты же у нас знаток женщин и всех женских штучек.
Г-жа Франк. Боже, Анна!
Анна. Боже, мама!
Г-жа Ван Даан. Анна, как не совестно так разговаривать с молодым человеком? Вот когда я была в твоём возрасте, мой отец говорил мне….
Анна и Петер, и некоторые слова Марго. «Если молодой человек распустит руки, скажи ему: «Господин, я порядочная женщина!»
Анна. Невероятно, все истории убежища мы уже знаем наизусть. Пора объявлять конкурс на что-нибудь новенькое. Призом будет…
Г-жа Ван Даан. …Фасоль. Или горох. Потому что больше уже практически ничего нет. А вчера, между прочим, оставалось ещё немного сухарей. (Вполголоса мужу.) Ещё слава Богу, что распределением масла и маргарина заведуем мы, а не Франки. А то нас бы совершенно объели. Из чего мне прикажете готовить? Путти, милый, всего пару колбасок.
Саспенс молчановского «Убийцы» держится на стремлении убежать от смерти, хотя все, казалось бы, предназначено для того, чтобы попасть смерти в лапы (Кристина Матвиенко, «Независимая газета»).Пьеса Александра Молчанова, надо сказать, каверзная: с одной стороны, слепок провинциальных будней, с другой – почти сказка (Андрей Пронин, «Фонтанка. ру»).«Убийца» в МТЮЗе производит сильное и целостное впечатление (Илья Абель, «Эхо Москвы»).
«Родители отдыхали в Болгарии, мы жили с дедом душа в душу и готовили не по расписанию, а только тогда, когда нам хотелось. У меня не было девушки, я не работал, не учился, по инерции ел много масла. Читал «Основы археологии» профессора Авдусина, переписывал набело стихи из самодельной записной книжки. Это был лучший июнь в моей жизни…».
Пьеса «Кухня» была написана по заказу и в тесном сотрудничестве с «Театральным товариществом 814» (режиссер и исполнитель главной роли Олег Меньшиков). Успех именно этой пьесы во многом способствовал резкому росту популярности драматурга Максима Курочкина.Рецепт «Кухни» складывается из двух ингредиентов – современной бытовой пьесы и частей легенды о Нибелунгах. Киевскому драматургу Максиму Курочкину бытовой стеб удался великолепно. Он лихо смоделировал реплики героев из рекламных слоганов, засевших в памяти цитат из всенародно известных фильмов, песен, анекдотов и традиционного народного юмора с легким налетом здорового цинизма.
В сборник вошли пьесы, написанные в 2005—2019 годах. Практически все пьесы, представленные в сборнике, были поставлены на сцене в России и за рубежом.
5 февраля 1971-го года. Москва. Ваганьковское кладбище. Возле одной из могил собираются люди в строгих серых костюмах. Они ставят рядом с оградой шесть фотографий в рамках, раскладывают перед ними цветы, зажигают свечи.– Васильев, Стариков, Смирнов, Ласковой, Власов, Зябликов….Напротив кладбища останавливается машина. Опускается боковое стекло. Кто-то фотографирует людей на кладбище. Один из них оглянулся и заметил машину.– Они здесь, быстро, уходим!
Занимательность, живость письма и остроумие не совсем те свойства, которых мы по умолчанию ждём от книги, озаглавленной «Букварь». Была бы доходчивой и полезной, и на том спасибо. Однако «Букварь сценариста» Александра Молчанова — редкое исключение из этого правила: внятный, удобный и по-хорошему утилитарный, он в то же время послужит изумительно приятным, остроумным и увлекательным чтением, в том числе для тех, кто даже в самых честолюбивых мечтах не видит себя в роли сценариста, пружинисто шагающего по красной ковровой дорожке навстречу заслуженной награде.Книга Александра Молчанова — удобный самоучитель по сочинению сценариев для тех, кому это нужно, и увлекательная анатомия кино для всех остальных.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лариса Румарчук — поэт и прозаик, журналист и автор песен, руководитель литературного клуба и член приемной комиссии Союза писателей. Истории из этой книжки описывают далекое от нас детство военного времени: вначале в эвакуации, в Башкирии, потом в Подмосковье. Они рассказывают о жизни, которая мало знакома нынешним школьникам, и тем особенно интересны. Свободная манера повествования, внимание к детали, доверительная интонация — все делает эту книгу не только уникальным свидетельством времени, но и художественно совершенным произведением.
О соперничестве ребят с Первомайской улицы и Слободкой за Титов пруд.
Повесть «Федоскины каникулы» рассказывает о белорусской деревне, о труде лесовода, о подростках, приобщающихся к работе взрослых.
Рассказы о нелегкой жизни детей в годы Великой Отечественной войны, об их помощи нашим воинам.Содержание:«Однофамильцы»«Вовка с ничейной полосы»«Федька хочет быть летчиком»«Фабричная труба».