Нострадамус: Жизнь и пророчества - [118]

Шрифт
Интервал

     И армией сильной грозит всем Гриффон.
39. Два острова — в длительной траурной скорби:
     Принц умер, еще не оставив детей.
     Как быть же? Закон правый путь не находит,
     Девчонка-вдова не в чести у властей.
40. Британия в гневе на юного сына,
     Хотя сам король завещал ему власть.
     Раз умер отец, сына надобно скинуть,
     Пускай он в изгнании может пропасть.
41. Виль Франш расцветает под музыку лютни,
     Звон струн стронул с мест и Сусат, и Чарлус,
     От песен и танцев в долине уютней,
     И пляшут куст роз и сиреневый куст.
42. Мечи с арбалетами пылью покрыты,
     И ангелы мирное время хранят.
     Нет больше войны, плена, трупов убитых.
     Пусть боги детей и любовь пощадят.
43. Что ж, время почтить королевскую щедрость!
     Есть казни и подвиги, гнев и любовь.
     Неважно, хранит ли жена ему верность,
     Раз сплетни содействуют рубке голов.
44. Да, он подчинит себе многие земли:
     Кордову, Далмацию, с ними Маммель,
     Пусть тени семьи его трон не колеблют,
     И скипетр в руках его не устарел.
45. Ну может ли тень королевства Наварры
     Законы и мозг целой Франции дать?
     Король Орлеана стену укрепляет недаром.
     Гамбрай, так ли прочна твоя благодать?
46. Фальшивым богатством цеха обольщают,
     Вознесся над миром жестокий мужлан.
     Саксонцы его не впервые встречают.
     Знак мира спокойному Брунсвику дан.[151]
47. Откуда, откуда приходит измена?
     Пусть град леди Гарланд боится Бурже.
     Великий прелат любит черные тени,
     И лжепилигримы с мечами уже.
48. Что ж, мост через Лейн зашатается с горя.
     Из глуби Испании хлынут войска,
     Противнику быть победителем в споре,
     Но путников мирных полюбит река.
49. Погибнут сады, обступившие город,
     С домами, домами, подобием горных вершин,
     Раскиданы трупы разбитых моторов,
     Волной ядовитой — мосты сокрушит.[152]
50. Сатурн астролог даже днем опознает.
     Измена Херона откроет три лурнских звезды,
     Лорренский поток города с мест срывает
     И рвется сквозь горы, равнины, сады.
51. В Лоррене жестокие веют знамена,
     В грозу облачая немецкий союз,
     Но их одолеет Кантон неуемный,
     Норманны спасутся от вражеских уз.
52. В Антверпене свадебный пир разыгрался:
     Пусть вместе сливаются Шельда и Лей.
     Покой дней былых к молодым возвращался,
     И гроздь винограда близ кубка светлей.
53. Три нации дрались и долго и дерзко.
     Большой — в стороне, сберегая свой дом,
     Друзья и опоры в Селине не крепки,
     Хоть он их и звал под жестоким огнем.
54. Услышала тайная дочь Конкубины
     Печальную новость от знати, с вершин.
     Ей плен угрожает в темнице старинной,
     Брюссель с Малине ее будут страшить.
55. Да, свадьба величием пышным сияла.
     Но только прославит все скорбный конец.
     Супруги останутся в мире печали:
     Фэб умер, зри, Нора, могильный венец.
56. Прелат короля болен страшной болезнью:
     Кровь хлещет рекой у него изо рта.
     Плененный в Тунисе стоит перед бездной.
     Пора усиления Англии ждать.
57. Правитель совсем не достоин восторга:
     Он худший из грязных и подлых людей.
     Двух юных к стыду присуждают за гордость,
     И жены — в объятиях черных смертей.
58. На Западе вижу большую опасность:
     Селин Эматьяну войну объявил.
     Наш доблестный флот под грозою ужасной.
     Фоценс! Ты какую судьбу разделил?
59. Латиняне, немцы, брешийцы в Лионе
     Ведут затяжной и коварный процесс,
     Они лай бульдогов сердитых откроют,
     И будет печальна нежданная весть.
60. Я плачу над участью Ниццы, Монако,
     Сиэны и Пизы со всей Генуей,
     Гляди: новогодняя кровь на мечах, жизнь окутана страхом
     И землетрясенья воюют с зарей.
61. Что Бета и Гамма, Гамор и Сакарбас?
     Ведь варвар всю Венгрию в лапах зажмет,
     А дым и огонь в ритуальном экстазе
     Не скроют утопий крикливую ложь.
62. Сумеют ли венгры отбить нападенье?
     Сражаться всей Буде дан строгий наказ.
     Прими ж азиатский закон, населенье,
     Раз демон славянский не скроется с глаз.
63. Скорее! Нужна медицинская помощь,
     Внимайте, Цидрон, Рагуза, Сент Жером.
     Смерть принца уносит из отчего дома,
     Восток метит венгров могильным крестом.
64. Лей слезы, Милан, и Флоренция тоже:
     Ведь герцог над всем Чериотом навис,
     В осаде Венеция, Лангез перепуган до дрожи.
     Рим! Стань ты иным и уймись!
65. Письмо вынимает раздоры из ножен,
     Мечом перерублено древко копья,
     О, Рим! Здесь проклятьем усобицы гложет,
     И дух разрушения не даст всем житья.
66. Вождь лондонцев править Америкой станет.
     Шотландию холод во льды заковал.
     Антихрист на троны и Церковь восстанет,
     Чтоб адский создать на земле идеал.
67. Весна, май и ужасы землетрясений,
     Град будет крупнее утиных яиц.
     Все звезды[153] грозят нам бедой и смятеньем,
     Деревья стряхнули встревоженных птиц.
68. Застряли у города части десанта,
     Народные силы прогнали врага,
     Противник уже не вернется обратно,
     Чужой ему флот стал теперь его гнать.
69. Вся жизнь перепахана бешеным бунтом,
     Раз Север мятеж направляет на Юг,[154]
     Свои бьют своих на обугленном грунте,

Рекомендуем почитать
Я, Минос, царь Крита

Каким был легендарный властитель Крита, мудрый законодатель, строитель городов и кораблей, силу которого признавала вся Эллада? Об этом в своём романе «Я, Минос, царь Крита» размышляет современный немецкий писатель Ганс Эйнсле.


«Без меня баталии не давать»

"Пётр был великий хозяин, лучше всего понимавший экономические интересы, более всего чуткий к источникам государственного богатства. Подобными хозяевами были и его предшественники, цари старой и новой династии, но те были хозяева-сидни, белоручки, привыкшие хозяйничать чужими руками, а из Петра вышел подвижной хозяин-чернорабочий, самоучка, царь-мастеровой".В.О. КлючевскийВ своём новом романе Сергей Мосияш показывает Петра I в самые значительные периоды его жизни: во время поездки молодого русского царя за границу за знаниями и Полтавской битвы, где во всём блеске проявился его полководческий талант.


Том 6. Осажденная Варшава. Сгибла Польша. Порча

Среди исторических романистов начала XIX века не было имени популярней, чем Лев Жданов (1864–1951). Большинство его книг посвящено малоизвестным страницам истории России. В шеститомное собрание сочинений писателя вошли его лучшие исторические романы — хроники и повести. Почти все не издавались более восьмидесяти лет. В шестой том вошли романы — хроники «Осажденная Варшава», «Сгибла Польша! (Finis Poloniae!)» и повесть «Порча».


Дом Черновых

Роман «Дом Черновых» охватывает период в четверть века, с 90-х годов XIX века и заканчивается Великой Октябрьской социалистической революцией и первыми годами жизни Советской России. Его действие развивается в Поволжье, Петербурге, Киеве, Крыму, за границей. Роман охватывает события, связанные с 1905 годом, с войной 1914 года, Октябрьской революцией и гражданской войной. Автор рассказывает о жизни различных классов и групп, об их отношении к историческим событиям. Большая социальная тема, размах событий и огромный материал определили и жанровую форму — Скиталец обратился к большой «всеобъемлющей» жанровой форме, к роману.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Сердце Льва

В романе Амирана и Валентины Перельман продолжается развитие идей таких шедевров классики как «Божественная комедия» Данте, «Фауст» Гете, «Мастер и Маргарита» Булгакова.Первая книга трилогии «На переломе» – это оригинальная попытка осмысления влияния перемен эпохи крушения Советского Союза на картину миру главных героев.Каждый роман трилогии посвящен своему отрезку времени: цивилизационному излому в результате бума XX века, осмыслению новых реалий XXI века, попытке прогноза развития человечества за горизонтом современности.Роман написан легким ироничным языком.