Нострадамус: Жизнь и пророчества - [116]

     Два русла зажаты в железной руке,

     Жестокость и злобу Нерон сделал новью,

     Но был Кальвероном убит на реке.

77. Правитель чужой восседает на троне,

     И к смерти идут королева и сын,

     Зато конкубину злой рок не затронет,

     Раз сам победитель красой ее сыт.

78. Гречанка казалась античной богиней,

     Успех ее цвел средь дуэлей и ссор,

     Однако в Испании власть ее сгинет,

     В темнице ждет казни пленительный взор.

79. Коварный галерным командовал флотом,

     Стремясь подавить и протест и мятеж,

     Уловки слабее взбесившихся глоток:

     «Хватай командира… Души его… Режь!»

80. Пожалуй, во вред себе действовал герцог,

     Сильнейшего друга куда-то сослав,

     Деспотии в Пизе и Люкке с ним бились совместно,

     А трезвый дикарь виноград собирал.

81. Спасайся уловкой, раз чуешь засаду,

     Король перед врагами на трех сторонах,

     Измена в Лонгине была хуже ада,

     И слезы повисли росой на стеблях.

82. Обрушатся воды на град осажденный,

     И новые бедствия с ними придут,

     И все же доволен был страж удивленный:

     Внезапной атакой людей не убьют.

83. Мир — в язвах и трещинах землетрясений.

     Созвездья ломают хребты городам,

     Дворцы и мечети стоят на коленях,

     Безбожник идет по Христовым следам.

84. Полюбит мятеж серый мрамор гробницы.

     Мысль главы медуз на толпу наведет.

     Дух мести в бесправие нищих вселится

     И злобою трон на куски разнесет.

85. Гасконь, Лангедок быстро пройдены ими,

     Ажанцы держали Арманд и Реаль,

     Фоценцы дерутся и новой короны не примут,

     И бой под Сент-Полом уже грохотал.

86. К Шартрезу прорвутся Бурже и Ла Рейнцы,

     Антониев мост будет видеть привал,

     Семерка за мир, ибо схватка бесцельна,

     И скорби Париж осажденный встречал.

87. Да, храм от Туфонского леса отрезан,

     И был в Монтлехери[148] унижен прелат.

     «Мой герб на монете! Держи, не побрезгуй,

     Чеканю их сам», — ему герцог сказал.

88. Калас и Аррас пособят Терроане,

     Когда же придут и порядок и мир,

     Отряд с Аллоброкса спустился к Роане,

     Но марш убежденных был все-таки сир.

89. Семь лет улыбалась Филиппу фортуна,

     Но варвары счастье пронзили стрелой.

     Расцвет уничтожен смятением бурным.

     Что ждет Огмиона с ослабшей душой?

90. Вождь сызнова бредит немецким величьем:

     Решетки тюрьмы не задержат идей.

     У Венгрии будет иное обличье,

     Но мощь не построишь на крови людей.

91. Страдают от мора Коринф и Никополь,

     Зараза идет в Македонию, в Крым,

     Мрачат Амфиполис и плачи и ропот,

     Яд трупный на улицах трудно отмыть.

92. И вот к Новеграду правитель стремится,

     В бараний хозяева скручены в рог,

     Из тюрем вернут палача и убийцу,

     Чтоб кровь просочилась в державный чертог.[149]

93. Флот делят на три боеносные части,

     Вторая найдет пораженья и скорбь,

     С Полей Елисейских доносятся плачи,

     Часть первая мстит за безмачтовый гроб.

94. Враг правильный путь выбирает из форта,

     И вот к бастиону повозки спешат,

     Буржеские стены нашествием стерты,

     Побитый злодей Геркулесу не рад.

95. Один пропадет беззащитный корабль,

     Но слабость утратит союз кораблей.

     Штурм слаб. Братислава! Здесь враг не пограбит,

     И к варварам Любек притянут сильней.

96. В мундирах солдат побережья Арама,

     И армию новый ведет человек,

     Потухнет в Милане военное пламя,

     Вождь в клетке железной окончит свой век.

97. Не верьте, что враг не войдет в этот город,

     И герцог напрасно не ведал тревог,

     Уловкой врата отпираются скоро,

     И кровь на мечах так порадует рок.

98. Отступник к чужим поневоле подался,

     И вынужден сдаться наш вождь в Молите,

     Но есть смельчаки, что намерены драться,

     К суду тех, кто с ними идти не хотел.

99. Сёк всех осаждающих северный ветер,

     Им трудно пробиться сквозь бури и мрак,

     Дождь хлещет их плечи струящийся плетью,

     И исповедь хуже сражений и драк.

100. Пожар корабли претворяет в руины,

       И пламя в ночи спорит с светом дневным,

       В военных уловках два флота повинны,

       Победа сокрыта туманом густым.

ЦЕНТУРИЯ X

1. Противник ослаб, но не хочет сдаваться:

    Ведь пленных уморят иль сразу убьют.

    Спасенья усталый солдат добивался,

    Так дайте ж разбитым покой и приют.

2. Свернут паруса корабли и галеры,

    И славу свернет возвеличенный флот.

    Плывет победитель в рассветную эру,

    Командуя миром сверхдальних широт.[150]

3. И после пяти вождь отряд не покинул.

    Назад к Пенелону, вчерашний беглец!

    Пусть слух о подмоге врага опрокинет,

    И будет осаде положен конец.

4. Пропал без вестей грозовой полководец,

    Но слава его не была сожжена,

    Семь лет о нем слухи ходили в народе,

    Вернувшимся армия не спасена.

5. Альби и Картрез во едином союзе,

    И к ним лиссабонцы охотно примкнут.

    Каркассон с Тулузой согласье сочтут за обузу,

    Раз там лоургезца великого ждут.

6. Кордону с Низмесом грозит наводненье,

    Зато Декальон от волны оживет,

    Гробницы и статуи пред возрожденьем,

    И сильный пожар от воды пропадет.

7. Нанси захлестнуло великой волною,

    Двумя кровожадными занят был Мец.

    В Британии соль и вино размывались волною,