Нос королевы - [7]
— Хармони, — фыркнул Морской Лев, — в чём дело? Ты что-то на себя не похожа.
— Что значит D.G.Reg.F.D.? — спросила Хармони.
— О чём ты?
— На пятидесятипенсовой монете. У тебя есть пятидесятипенсовик?
В выпуклых глазах Морского Льва отразилось понимание, он запустил руку в карман и вытащил оттуда первую попавшуюся монетку, как оказалось, двухпенсовую.
— Дорогая моя Хармони, — сказал он, — как же ты не заметила, что эти буквы есть на каждой монете нашего королевства. Это сокращённое от «Dei gratia Regina fidei defensor».
— Что это значит?
— Это значит «Милостью Божией, королева, защитница веры».
— На каком это языке?
Мистер Паркер вздохнул:
— На латинском, Хармони, на латинском. Язык древних римлян. Надеюсь, я хоть немного развеял туман невежества, сквозь который ты взираешь на мир?
«Королевский — не римский, — вспомнила строчку из загадки Хармони, — не вздёрнут, а прям».
— А что такое «вздёрнут»?
— Ну, например, так говорят о носе, когда он не прямой, как римский, а напротив, — объяснил отец.
Яркий луч солнца озарил туман невежества. Со свойственной ей осторожностью (родные называли это холодностью) Хармони и виду не подала, как всё в ней закипело от волнения.
— Спасибо! — сказала она.
— Кроссворд решаешь или ещё что? — спросил мистер Паркер, разворачивая свою вечернюю газету.
— Что-то вроде того, — уклончиво ответила Хармони и, к большому удивлению отца, поцеловала его в самую лысину.
Запершись в своей комнате, с Безумно Счастлива гримасой, она опять прочитала загадку. Наконец-то всё стало ясно! Этот самый пятидесятипенсовик 1973 года исполнит семь её желаний. Она не должна с ним разлучаться. Как она и предполагала, в четвёртом двустишии говорится, что только одна из всех сторон волшебная. А в последнем — какая именно.
Королевский — не римский, не вздёрнут, а прям. Это нос королевы! Та сторона, на которую указывает нос королевы, та сторона волшебная!
На этот раз Хармони не зажмурилась. Она взяла монетку головой королевы вверх и начала тереть волшебную сторону, туда-обратно, туда-обратно, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее, пока металлический краешек под её пальцем не нагрелся.
— Я хочу, — сказала Хармони, — чтобы у меня было моё, только моё животное.
Внизу в парадную дверь позвонили.
ГЛАВА 4
Что загадать сегодня?
Хармони и Мелоди оказались у двери одновременно. За нею стоял человек, которого они восприняли по-разному. Мелоди увидела местного инспектора дорожного движения, маленького человечка с жилистой шеей, большим унылым ртом и тусклым немигающим взглядом. На нём была чёрная униформа и фуражка с жёлтой полоской.
Хармони увидела Большого Хохлатого Тритона.
Но обе одинаково увидели то, что он держал в руках. Это был белый с чёрными пятнами кролик.
— Посадите-ка в клетку, пока его не раздавили машины, — строго произнёс Тритон.
— Он не наш, — сказала Мелоди.
Тут подошёл к двери мистер Паркер.
— Что-то не так с моей парковкой? — спросил он.
«Плохой же ты парковщик[6]», — подумала Хармони и состроила свою Скрытая Насмешка гримасу — сгорбилась, втянула шею, даже чуть уши шевелятся.
Тритон метнул на неё свой холодный земноводный взгляд.
— Нет, совсем другое, сэр, — сказал он. — Я шёл с дежурства и увидел этого кролика на дороге. А потом он вдруг проскользнул в вашу калитку и по дорожке — прямо к двери. Будто кто звал его. Я и подумал…
— Очень любезно с вашей стороны, — пророкотал Морской Лев.
Хармони быстро надела Умоляющую гримасу, и Тритон, заметив это, быстро произнёс:
— Возможно, одна из ваших девчушек хотела бы ухаживать за ним?
Сиамская Кошка гордо удалилась, услыхав, что её назвали девчушкой, а Хармони подняла своё Умоляющее лицо к отцу.
— Только на одну ночь! — сказала она. — Только пока не найдётся хозяин!
«Ты не откажешь, — подумала Хармони, — ты не сможешь противиться власти носа королевы».
Морской Лев посмотрел на неё. Он провёл ластом по своей блестящей лысине. Вероятно, воспоминание о таком редком и неожиданном поцелуе, каким его сегодня наградили, оказало своё благотворное воздействие, потому что он услышал, как произносит:
— Ну, разве что на ночь. Только я не хочу, чтобы это зловонное существо находилось в доме, понятно? — И он вернулся опять к своим напитку и газете.
Не выразив никаких чувств, Тритон передал ношу, вышел за калитку и заскользил вдоль улицы, поводя тусклыми глазами по сторонам, по рядам притихших машин. Хармони, с кроликом на руках, проводила его взглядом. Она надела Глуповато-Счастливую гримасу, прошла через палисадник в сад и дальше, к курятнику, пока у неё скулы не заломило от напряжённой улыбки.
В курятнике Хармони села на ящик и стала наблюдать, как кролик скачет по полу, как принюхивается к незнакомым запахам. Она принесла немного одуванчиков, и он начал есть, сидя у её ног, — видимо, почувствовал себя как дома.
— Мой собственный, — громко сказала Хармони. — Я этого хотела, и это произошло.
Она вынула пятидесятипенсовик из кармана и рассеянно потёрла волшебный краешек.
— Я хочу, чтобы дядя Джинджер узнал, что я разгадала загадку, — произнесла она, не подумав, и, прежде чем успела осознать, что сделала, услыхала:
