Норки, Клава и 7"А" - [4]

Шрифт
Интервал

— Видал? — спросил меня Клава. Глаза его округлились. — Нашу синицу — на глазах у живых людей!.. — И он молча поворошил угли в костре.

Я обернулся и увидел, что крышка на ящике захлопнулась.

— Наша синица уже поймана, — успокоил я Клаву.

Он тоже взглянул на ловушку и тут же плюхнулся на меня.

— Смотри, — прошептал Клава и указал на берег Шумихи.

Чуть ниже по течению берегом пробирался какой-то человек. Одет он был в серый, как еловая кора, ватник. На спине горбом топорщился мешок, а за солдатским ремнем, которым был перехвачен ватник, торчал топор.

Неторопливо обходя свисающие в воду корневища, он добрался до березы-мостка и перешел на остров. Мы с Клавой замерли, стараясь не дышать. Слышно было, как па островке трещат сучья под тяжелыми сапогами. Затем человек снова появился у перехода. Здесь он сбросил свой мешок, развязал его и что-то сунул под ствол березы-мостка.

Чтобы лучше разглядеть незнакомца, Клава уперся в меня локтями и вытянул шею. Я дернулся, и листья зашуршали. Мне показалось, что этот шорох раздался на весь лес.

Человек тем временем снова впрягся в свой мешок и перешел на наш берег. Через минуту кусты скрыли его приземистую фигуру.

Мы выждали немного, потом забросали костер землей и спустились к Шумихе. Под вершиной березы, где только что стоял незнакомец, лежали две красноглазые плотвицы.

Клава потрогал рыбешек и удивленно уставился на меня.

— Ничего не понимаю. Зачем этому дядьке понадобилось рыбу прятать?

И тут догадка осветила Клавино лицо.

— Слу-шай! Я видел, как вчера наши рыбаки сдавали в магазин рыбу. Целую машину. Ну, знаешь, Федор Игнатьевич, ихний бригадир, сдавал. Я как раз мимо шел и видел. Так, может, этот дядька украл у них рыбу, а теперь в лесу прячет?

— Ну, это ты хватал, две-то рыбешки! Да что их нельзя в магазине купить? — возразил я. И все же Клавино предложение насторожило меня. Что-то тут не то.

— Вот что, Клава, — сказал я. — Никому ни слова. Надо сперва узнать, что это за тип.

— Да я скорей умру, чем проболтаюсь… — начал было Клава.

Но я не стал слушать его уверений в том, как он умеет молчать, и полез на черемуху за ящиком, где сидела пойманная синица. Однако на душе стало тревожно, и эта тревога не покидала меня до тех пор, пока мы с Клавой не пришли в поселок.

Назавтра я спросил у Капитолины Петровны про совенка, которого мы видели с Клавой. Оказалось, это вовсе не совенок, а самый обыкновенный воробьиный сычик. Он путешествует но лесу за стайками синиц, и если какая зазевается, то ей несдобровать.

Ну, а про плотву, что мы нашли под берегом Шумихи, я даже и не заикнулся.

Великий путешественник Пржевальский и меч-кладенец

Клава ждал меня на школьном крыльце.

— Ну, что нового?

— О-о, знаешь; — радостно заговорил Мятлик. — Я в теплице был. Дал Федьке молока и синицу выпустил. Пока Федька молоко лакал, я смотрел, как она будет жить в новом доме. Ты знаешь: синица — во! Клава поднял большой палец, измазанный чернилами. — Мировая синица! Даже кактусы ей нипочем. Полетала-полетала и — на кактус. И давай его клевать. Хо-о-рошую дырку проклевала.

— Быстро твоя синица освоилась, — удивился я.

— Совсем не освоилась. Я ей кусочек сала положил на полке, так она и не смотрит.

— Как бы тебе не влетело за кактус.

— Не влетит. Там их штук тридцать, да еще других цветов полно. Пока она все перепробует — весна наступит.

Клаву не переспоришь. У него на все готов ответ. А вообще-то этой синице повезло. В теплице — земля, растения, тепло, а уж с голоду она у Клавы не пропадет.

Еще накануне мы договорились с Мятликом побывать на Шумихе и проверить, что стало с рыбой, которую оставил незнакомец.

…Через час мы уже шагали вверх по реке. Черная земля чавкала под ногами, лесные лужи были усыпаны желтыми листьями. Клава тараторил не переставая, и все сожалел, мол, плохо мы тогда сделали, что не изучили следы того человека. Ведь был бы на сапоге у того дядьки какой-нибудь кривой гвоздь, так потом в поселке его легко можно было бы выследить.

Я расхохотался.

— Ты что, бегал бы за каждым прохожим по поселку и разглядывал его следы?

— Зачем, я бы сделал вид, что прогуливаюсь. А потом незаметно и посмотрел бы след.

— Так мы же днем в школе, а люди на работе.

— Подумаешь, я бы где-нибудь у магазина или у клуба подежурил, куда все ходят, — нашелся Клава.

— Ладно, вот придем сейчас на остров, и ищи свой кривой гвоздь. За ночь-то следы никуда не делись.

Речка все так же неторопливо плескалась в своих берегах. Вот за излучиной показались наши островки. Клава вдруг замолчал, и мы, не договариваясь, прибавили шагу. Потом перебрались по березе на островок и заглянули под ее вершину. Рыбы там уже не было.

— Я знаю, — зашептал Клава, — он эту рыбу положил для кого-то другого. Тот, наверно, в лесу прячется в какой-нибудь землянке, а этот ему рыбу носит. И еще что-нибудь…

Честно говоря, мне такое в голову не приходило, но от Клавиных слов стало как-то не по себе. То ли темные ветки черемух, с которых листва облетела раньше, чем с других деревьев, то ли однообразный плеск воды в Шумихе, наводили тоску. Почему-то сразу захотелось назад, в поселок.

Не помню, как мы перемахнули с островка на берег и пустились в обратный путь. Когда вышли на первые покосы и показались домики Пушного, я спросил своего приятеля:


Еще от автора Владимир Михайлович Данилов
Магелланы с берегов Неженки

В повести "Магелланы с берегов Неженки" рассказывается о ребятах карельского села, организовавших пионерское лесничество. Работа в лесничестве развивает у ребят не только любовь к природе, но и прекрасные качества характера.


Семнадцать перышек

Сборник рассказов о природе и животных:1. Смотрители Акан-коски2. Семнадцать перышек3. Соколиные скалы4. Тайна галечной отмели5. Юркин талисман6. Гыда7. Посланец лесного царства8. Хитрый улит9. Волчий страх10. Таежные сувениры.


Рекомендуем почитать
Подвиг Томаша Котэка

Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.


Это мои друзья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Том Сойер - разбойник

Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.


Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.