Ночью на вокзале - [41]

Они оба были такие умные и образованные, не чета мне. Вену уже получил высшее образование, а Сугунамма училась в колледже. Но я не чувствовал разницы между нами, настолько они были приветливы. Мысленно я благодарил бога за удачу.

Прошло два месяца. Дядюшка был по горло занят какими-то своими делами, и я боялся подойти к нему и напомнить о его обещании найти мне работу. Как-то Вену сказал мне:

— Ты прекрасно сварил кофе.

Я смущенно молчал.

— Да-да! Где ты научился так прекрасно готовить? Баклажаны, которые ты приготовил вчера, были просто замечательные. Даже у мамы не получается так вкусно.

— В доме брата стряпал. Но они никогда не хвалили меня.

— Да что они понимают!

Я был горд собой. Вероятно, поэтому я решился сказать:

— Дядя обещал устроить меня на работу, может быть, ты напомнишь ему? Я сам боюсь.

— Чего тут бояться? Съест он тебя, что ли? Да уж ладно, я спрошу.

Я пошел на кухню. Проходя мимо комнаты Сугунаммы, я услышал доносящийся оттуда смех. Сугунамма позвала меня. У нее сидели две ее подруги.

— Вот, познакомьтесь. Это он сварил кофе, который вы так нахваливали. Он мой кузен. Но я не могу выйти за него замуж, потому что он младше меня, да и по образованию мне не подходит, — шутливо представила меня Сугунамма.

Девушки засмеялись. Я выскочил из комнаты. «Младше меня и по образованию не подходит». Ну, это ерунда. Сугунамма хорошо ко мне относится — этого мне достаточно.

На следующий день справляли день рождения Вену. Я с раннего утра принялся за стряпню.

Вечером явились друзья Вену. Дом наполнился веселыми голосами. Я подал приготовленные мною кушанья. Праздник вышел на славу.

Какой-то молодой человек в очках обратился к Вену:

— Что случилось с вашим поваром? Сегодня, если я не ошибаюсь, готовил не он?

— Да, тот ушел от нас. А этого мы взяли из нашей деревни, — ответил Вену.

— Несомненно, этот лучше прежнего.

С одной стороны, я был рад, что очкарик похвалил меня, но мне стало больно и неприятно, что Вену так говорит обо мне, да еще при всех. Разве я приехал в Хайдарабад для того, чтобы служить у них поваром? Разве это серьезная работа, о которой я мечтал? Я ушел подальше от гостей и забился в какой-то угол, чтобы меня никто не видел. Вдруг на плечо мне легла чья-то рука. Я вздрогнул.

Бхаскарам!

Бхаскарам был известным в городе врачом и другом Вену. Он часто приходил к ним в дом и всегда приветливо здоровался со мной. На этот раз он заговорил со мной серьезно.

— Я предчувствовал, что ты дойдешь до такого унизительного положения. Ты стал игрушкой для богатых детей. Не нужно было тебе приезжать в этот дом. Конечно, тебе обидно. Но не переживай, я постараюсь помочь тебе. Если тебе что-нибудь будет нужно, сразу обращайся ко мне, — проговорил он и ушел.

В тот вечер я набрался храбрости и подошел к дяде:

— Я хочу работать.

Он с удивлением посмотрел на меня:

— Ты чем-то недоволен?

— Не в этом дело. Но я приехал сюда, чтобы устроиться на работу.

— А зачем люди работают, ты знаешь? Чтобы было на что есть! Сейчас ты не работаешь, но всегда сыт. Что тебе еще надо? Ты у нас как член семьи, ешь то же, что и мы. Тебе этого мало?

Я понимал, что дядя хитрит. Но что было ответить ему?

— Зачем же я в таком случае уехал от брата? Там я тоже был сыт. Но я не хочу прислуживать вам. Я мечтаю о другом. Я хочу жить как человек. Помогите же мне!

— Как ты разговариваешь со старшими! — вспыхнул дядюшка. — Сестра твоя тоже когда-то важничала, а теперь вон до чего докатилась! Пишет, что муж при смерти, просит денег прислать. Тогда ни я, ни брат не нужны были. А теперь, вишь, понадобились. Вот, почитай, какая у нее собачья жизнь, может, ума наберешься. Я тебе предлагаю: оставайся здесь и живи, как жил. А нет — убирайся и подыхай под забором. Подумай и завтра ответь мне.

* * *

Назавтра я сообщил дядюшке о своем решении.

Когда я приехал к сестре и увидел, как болен ее муж, у меня сердце защемило. Он был прикован к постели. С каждым днем ему становилось хуже. Сестра тоже сильно изменилась. Голос не звенел уже, как прежде, глаза погасли. Она не отходила от постели мужа.

С тех пор как я поселился у них, у меня не было ни минуты отдыха. Я готовил, следил за ребенком, бегал за лекарствами — словом, делал все, что мог.

Но как отличалось мое положение в этом доме от того, что было раньше! У брата и у дяди я «прислуживал», мне приходилось подавлять свою гордость, подавлять желания. А это был дом моей сестры, которую я горячо любил. Ради кого мечтал я выучиться и получить хорошую работу? Ради себя и своей сестры. Я готов был отдать всего себя, лишь бы мой зять выздоровел.

Однажды я встретил на улице Бхаскарама. Он подошел ко мне:

— Что же ты не сказал мне, что уезжаешь?

Я молчал.

— А здесь что ты делаешь? Слуга в доме сестры?

— Доктор, не говорите так! — крикнул я.

Он взглянул мне в глаза и немного смягчился. Мне стало неловко за свою вспышку. Ведь он так по-доброму хотел помочь мне.

— Простите меня. Не могли бы вы посмотреть моего зятя? Это совсем недалеко…

По дороге я, как мог, объяснил Бхаскараму происшедшее. Когда мы пришли, Бхаскарам осмотрел зятя, потрепал по щеке племянника и вышел. Я последовал за ним.