Ночные волки - [69]

– И какая же ваша цена? – спросил Портнов.

– Полмиллиона, – ответил Селезнев. – И мой побег.

– Ваш – что? – не понял Портнов.

– Побег, – повторил Селезнев. – Вы же не станете возражать, если я вам скажу, что, как только я начну тратить свои деньги, меня тут же прищучат те, кому это по должности положено. А если я не смогу тратить свои деньги, тогда зачем они мне?

Портнов был озадачен. Требования Селезнева показались ему вполне резонными.

Здесь было над чем подумать.

– Ну что ж, – сказал он наконец, – вы должны понимать, что выдвинутые вами требования застали меня врасплох. Но думаю, что во многом вы правы и мое руководство, то есть те люди, от лица которых я с вами веду эти переговоры, признают вашу правоту и пойдут вам навстречу. Но у меня есть вопрос.

– Слушаю вас.

– Значит ли сказанное вами, что в принципе вы готовы с нами сотрудничать?

Поплавок на удочке Селезнева резко дернулся и скрылся под водой.

– Тащите! – возбужденно крикнул Портнов.

– Заткнись, – процедил сквозь зубы Селезнев, напряженно следя за передвижениями поплавка.

– Да клюет же! – крикнул Портнов. – Клюет же, что вы медлите?!

Селезнев осторожно подвел рыбу к берегу и рывком вытащил ее из воды. Рыбина внушительных размеров шлепнулась на берег и забила хвостом.

– Здорово, – сказал Портнов.

– Неплохо, – сдержанно согласился Селезнев, освобождая рыбу от крючка.

– Вы хороший рыбак, – сказал Портнов.

В голосе его слышалось невольное уважение. Он любил, когда любую работу делали по высшему разряду.

– Я не только рыбак, – впервые за весь разговор улыбнулся Селезнев. – Так о чем мы говорили?

– Я спросил…

Селезнев его перебил.

– Ах да, вспомнил, – сказал он. – В общем, вы правильно меня поняли.

– Говорят, что теперь в России можно жить хорошо тем, у кого есть деньги, – осторожно сказал Портнов, внимательно наблюдая за ученым.

– Может быть, – кивнул тот. – Но только не тем, кто имеет доступ к государственным тайнам. Это касается, кстати, не только России. У вас вон недавно шпиона арестовали, нашего. Николсон, кажется. А из-за чего? Слишком много денег тратил.

– А вы не боитесь, что за вами сейчас следят? – спросил Портнов.

– Маловероятно. Сейчас не сталинские времена, слава Богу. Это тогда все в «шарашках» работали. А вы, я вижу, особой храбростью не отличаетесь?

– Обо мне не беспокойтесь, – ответил Портнов. – Итак… Когда вы можете передать нам то, о чем мы вас просим?

– Вы еще не сказали, о чем, собственно, меня просите.

– Когда мы с вами сегодня расстанемся, вы будете иметь полную информацию о том, что нас интересует, – пообещал Портнов. – Когда же мы еще встретимся?

– Повторяю: это зависит от характера информации, которую вы хотите от меня получить.

– Что ж, давайте поговорим об этом подробнее.

Портнов не знал, почему он вспомнил этот разговор с такой ясностью, словно заново пережил его со всеми подробностями. Словно предчувствовал что-то нехорошее, что-то опасное.

Нервы, подумал он. Фролов, будь он проклят. Надо заняться им плотнее, иначе…

Настроение в последнее время – хуже не бывает, совсем не такое, каким оно было по приезде в Москву. И даже Юлины ласки стали раздражать.

Нужно что-то делать…

Хотя казалось, для волнения особых причин не было. С Селезневым осталась последняя встреча. Риск был сведен к минимуму. Он передаст все, что получил от ученого, тому, кому надо, и все это отправится в Вашингтон дипломатической почтой. Или как-нибудь еще – это уже не проблема.

Фролов, Фролов портил нервы.

К компьютерам у Портнова было своеобразное отношение. С одной стороны, компьютеризацией он восхищался и признавал, что с ее помощью можно совершать потрясающие дела. С другой стороны, он боялся этих компьютеров, как боялся бы реактивного лайнера тот самый Стефенсон, который в свое время изобрел паровоз.

Тем не менее компьютеры занимали в его деятельности значительное место. И его люди, которые на них работали, пользовались особыми привилегиями.

Портнов провел в Москве огромную работу по распространению компьютеров. Фирмы, выпускавшие эту продукцию, могли быть им довольны. Но у Портнова был и свой, особый интерес к рекламе этих чудо-агрегатов.

Он собирался сорвать хороший куш. А Фролов мог ему помешать. В последнее время он все больше и больше мешал Портнову.

«Край непуганых идиотов» – так он называл свою родину, после того как внимательно изучил все, что произошло в ней после его отъезда. Иначе говоря, в России было немереное количество лохов, и было бы большим грехом их не наказать. Он, Портнов, и взялся за это дело.

Для начала он закупил площадь на ВВЦ. К этому новому названию он привыкал трудно. Куда более привычно звучало ВДНХ. Итак, он закупил площадь и заключил с предприятием «Информсвязь» договор об использовании расчетного счета этой фирмы.

Площадка американской компании сразу привлекла к себе внимание чуть ли не сотни российских фирм. Посыпались бесчисленные предложения. Портнов и его фирма предлагали поставки компьютерной техники по очень низким ценам, раза в полтора меньше тех, которые к этому времени сложились на рынке. То, что сначала нужно было заплатить за товар, который еще никто в глаза не видел, российских предпринимателей не смущало. Американские компьютеры – это круто, американцы не обманывают и платили как миленькие. Портнов только успевал стричь купоны. В конце концов масса денег, добытых таким путем, то есть сумма, вырученная за предварительную, как ее называли, продажу компьютеров, достигла критической величины. Рано или поздно ситуация могла взорваться: деньги заплачены, а товара нет. Но это его не пугало. Вся его прошлая жизнь была переполнена и не таким еще риском.