Ночной позор - [7]

Нет, я ошибся. Это не суд. Видимо, я случайно оказался свидетелем легендарного пленума. Контроль — организация большая, солидная, отделов и подразделений в себя включает множество. Надо же их руководителям между собой иногда встречаться, держать друг с другом брифинг и добиваться консолидации? Вот вам отчего и грызня.

Необычное место сбора можно объяснить, скажем, важностью обсуждаемого вопроса. Мало ли какие тайны могли вынудить главных колдунов области покинуть уютные кабинеты.

— …Ладно, ладно, товарищи, что мы, в самом деле? Пленум пленумом, но отношения мы всегда успеем испортить,— заявил новый голос, тихий и спокойный.— Может, уважаемый Ухол поведает нам, с какой целью собрал столь почтенное общество в этом месте?

— Да уж, поведаю,— согласился уважаемый Ухол.

Мороз крепчал. Больше всего на свете я мечтал оказаться сейчас в теплом, уютном помещении, вдали от государственных тайн и прочих глупостей. Ну зачем мне слышать сейчас всю эту дребедень? Ведь если поймают, то все, неизвестно, как еще выпутаешься и выпутаешься ли вообще.

Я подумал даже, что стоит заткнуть уши, но это не помогло, слышно все равно было очень отчетливо.

— Дело в том, товарищи, что мы с вами оказались перед лицом невиданной опасности…— начал было уважаемый Ухол, но вдруг завопил дурным голосом.— Держи его!..

Над моей головой пронеслось несколько огненных шаров, пахнуло теплым воздухом. Шары упали в сугробы, в мгновение испарив их, но никого не задели. Прятавшийся неподалеку от меня злоумышленник в варежках вскочил, отряхиваясь, и растворился в воздухе. Оставив меня отвечать за последствия.

Ну что здесь прикажете делать?

Бежать, мля! Спасайся, кто может.

Елку я, к чести своей, не бросил. Несмотря даже на носящиеся вокруг заклинания, одно смертоноснее другого. Видимо, пригревшееся в снегах оцепление среагировало с небольшим запозданием, что дало мне несколько драгоценных секунд форы.

Вторично за этот вечер мне приходилось спасаться бегством. Правда, шансов на столь же благополучный исход погони было удручающе мало. Ладно, чего уж там. Шансов спастись у меня изначально не было вообще никаких. Путь впереди был отрезан. В отчаянии я бросился в ботаническую чащу. Снег под ногами таял, быстро замерзая. Я поскользнулся, замахал руками, и тут же тело мое спеленало метко брошенное заклятие. Наложено оно было столь тщательно, что охватило даже елку, прижимавшуюся теперь ко мне не хуже пылкой возлюбленной.

Рухнув мор… лицом в снег, я замер, не в силах пошевелиться.

ГЛАВА ВТОРАЯ В которой я энергично изворачиваюсь, а после в дело вступает химический реактив.

— …Утверждает, что находился в описываемой местности исключительно с целью воровства, в скобках: кражи, прилагаемого к протоколу дерева, относящегося к охраняемому законом семейству голосеменных…

— Да я это! Товарищ начальник, может, договоримся? — хныкал я.— Я больше не буду!

— Все так говорят,— успокоил меня молодой контролер Кирюха, который старался очень внушительно выглядеть: морщил брови, говорил басом и даже пытался дать мне затрещину, но от чего-то передумал.

Может, кто-то из охранников и заметил вовремя сбежавшего шпиона. Но по вполне понятным причинам докладывать о нем начальству не стал. Как это, упустили? Вот же он! С елкой еще, затейник, маскироваться, что ли, вздумал…

Так что оказалось вдруг, что ваш покорный слуга стал не только елкокрадом и браконьером, но также и опасным международным суперагентом, засланным разведать важные тайны в Мокрорецком отделении Контроля Всему…

Меня строго предупредили, что отпираться бесполезно. Я и не отпирался. Назвал Гонин адрес, телефон его дал и приготовился к самому худшему. До поры нас с елкой усадили в жарко натопленную комнату. С меня тут же начали стекать по-весеннему грязные ручейки, происходившие от налипшего на одежду снега. Явилась бабка-уборщица с тряпкой. Этой тряпкой она принялась размазывать лужи по полу, кроя меня распоследними словами.

Сразу после бабки пришел следователь Кирюха в компании самого бандитского вида типуги. Впрочем, типуга, почесав покрытые ссадинами от зуботычин ладони, раскрыл ноутбук и скромно сел в уголке, приготовившись записывать мои показания.

— Говори, кто тебя послал! — сердито кричал Кирюха.

— Да оставь ты человека в покое,— успокаивал его из своего угла похожий на уголовника детинушка.— Получит правдивый укол в задницу — сам все расскажет.

Я согласен был уже и на укол, но Кирюха все никак не желал угомониться.

— На кого работаешь, гнида?

Я немного демонстративно отерся, слюной, мол, меньше брызгать надо, и отвечал:

— Ни на кого я не работаю. Так, сам по себе в парке оказался. Думал добыть украшение для новогоднего стола. Может, я и не знал вовсе, что они законом охраняются. Готов понести административный штраф.

Наконец я услышал за дверью знакомый, родной Гонин голос.

Дверь комнатки распахнулась, и мой любимейший, драгоценнейший на свете шеф явился во всей своей красе и великолепии.

Его сопровождал старец в пальто с каракулевым воротником. То есть если вот эта именно штука называется каракуль… ем? Каракулем? Ох, и слово… Так вот, сопровождал Гоню зловещий дедуган в пальто и особой шапке пирожком, как у Андропова.