Ночной корабль - [86]

Обнимаю Вас и целую с неизменной любовью.

Ваша Вега

65.

2 сентября 1975 Ленинград

Итак, дорогой Титан-Светлан,

я водворилась. На вокзале встретил директор ДВС, с машиной, да в с розами. Въехали, достигнув цели, в прекрасный, «свой» парк. Комната у меня рокфеллеровская по сравнению с бернской, даже с балконом. В коридоре встречали бывшие актрисы, уже приходили визитеры, но после дороги мне принимать гостей еще не под силу… А комнату уже устроили, она прелестна, ложись и отдыхай! Кино – на том же этаже, рядом и концертный зал. В коридоре есть телефон. Невероятно закармливают, пришли в ужас, что, категорически отказавшись от битков и пирогов к ночи, я навсегда попросила давать один кефир. Когда вошла в свое «царство» с розовыми стенками, оно благоухало букетом чего-то незнакомого похожего на левкои (не с пустыря).

Словом, жизнь необыкновенная, правда, нога, так некстати ушибленная перед отъездом из Москвы, подозрительно болит. Но тут есть медсестра и врачи, надеюсь, обойдется.

Вот и Москва прошла, как сон, скоро я и сама пройду. А тут – таинственные двери, и за каждой – длинная чужая жизнь. Как книжные шкафы с нечитанными томами. Начинается у меня аппетит к чтению (тут прекрасная библиотека), а пока – вижу только мелькающие тени старичков, почему-то в турецких фесках. Наверное – мода.

Когда приедете? Дорогу позвольте Вам оплатить, в виде маленького подарка, вместо шоколада. Это будет подарком нам обеим.

Целую крепко, затосковала, а что же дальше?

Ваша Вега

66.

5 октября 1975

Дорогая моя Светлана,

прежде всего: я как-то вдруг поверила, что Вы приедете. Маленькая просьба – выясните, существуют ли в Москве пробки для ванны? Помню их в ГУМе, даже покупала. Это здесь больной вопрос и надо полагать, что почтенные ветеранки их растаскивают для своих умывальников, с цепочками заодно, чтобы на цепочках вешать свои медальоны, иначе чем объяснить отсутствие столь нужных предметов? Сток затыкают туго свернутой тряпочкой, засунув в нее картошку. Я этого никак не предвидела и, уже раздевшись, обнаружила отсутствие пробки, так что мылась кое-как и наспех. В Ленинграде, говорят, пробок нет! Вот-то было со мной раздолье Бегемоту!

Как-то выходит, что я пишу ради пробок, но это в наших общих интересах, Вы ведь тоже захотите искупаться, не примерять же все размеры и сорта картофеля?

Но пора спать, и я Вам пожелаю спокойной ночи, продолжая верить в Ваш приезд. Целую крепко и жду!

Ваша Вега

67.

17 октября 1975

Дорогая Светлана, когда-то я Вам рассказала, что меня в детстве укусила собака. Так как это случилось на даче, и доктора было не найти поздно вечером, то наскоро по шали ветеринара, и он мне прижег укус ляписом. Собака, оказывается, была бешеной. На меня все долго смотрели со страхом, ожидая, что я взбешусь, но всё как-то обошлось, хотя Крылатый и уверял, что вирус наверное где–то во мне засел и сможет разыграться.

Вот он и разыгрался. Я по-настоящему взбесилась. Началось это с телефона, им же развивалось, до рычания и скрежета зубов. Скоро начну кусаться.

Звонит Вадим в четверг: «Светлана сдала вчера работу и, вероятно, завтра будет у Вас. Что Вам привезти?» «Маленьких гвоздей», – попросила я, стесняясь сказать, что хочу птичьего молока. Прошу: «Пусть она мне обязательно позвонит, до 8-ми вечера. Я буду ждать». Конечно же, никакого звонка. Утром никто не приехал. Начинаю сама осаждать телефон. Всю пятницу впустую. Занято, занято, занято… А потом звоню – уже никто не подходит, птичка упорхнула! Последний раз я трезвонила в 11 вечера, надеясь, что Вы все-таки когда-то бываете у себя, хотя бы спите. Ответа не добилась. Верно я когда-то сказала, что Вы дома не живете, бродяга!

Сегодня звонила в 8 утра (суббота). Решила, что, может быть, под утро Вы иногда возвращаетесь к пенатам и ларам, чтобы покормить львов. После предельной неудачи, я взбесилась на все сто процентов. Приготовленную кулебяку с мясом отдала котам, ветчину, нежнейшую, елисеевскую, – соседке, так как всё это пересохло бы, и больше ничего не жду от жизни, не жду и Вашего телефона: очевидно, позвонить мне – выше Ваших сил.

Злюсь невероятно, но целую по-прежнему нежно и, так как не хочу, чтобы, внезапно приехав, Вы умерли от голода, поеду в город, грабить «Гастроном».

Ваша Вега

68.

22 ноября 1975

Дорогая моя ручная Львица!

Я уже сообщала Вам, что меня пригласили в Москву на конференцию, и что я вот-вот приеду, но, как все на свете, конференция всё откладывается и откладывается, а у меня и без нее накопились разные дела, поэтому я просто еду, сама по себе, ни от кого не завися. Сегодня говорила по телефону с более, чем загадочным (хотя и разгаданным) Вергилием. Он сказал, что так как я не зарубежная гостья, а советская гражданка, то меня невероятно трудно поселить в гостинице (О-о-о!) Но я была непреклонна и ответила, что приеду 10-го декабря дневным поездом и на этом – точка. «Ах, что Вы, – говорит, – ведь я приехать в Ленинград за Вами не смогу, как же Вы поедете одна?» «Ну, – говорю, – засадив меня в богадельню, Вы, кажется, потеряли обо мне правильное представление!» Есть ли комната в отеле, нет ли, а я озверела и помню только его слова: «Вы будете у себя дома, на Родине, Вы будете СВОБОДНЫ». Вот я и свободна, черт возьми, и еду 10-го БЕСПОВОРОТНО.