Ночь в Кэмп Дэвиде - [41]

— У меня есть только один ответ, — сказал он наконец, — может статься, что Холленбах приказал произвести дознание в отношении тех людей, кандидатуры которых он рассматривает.

— Но этого не может быть! Этого ещё не проделывал ни один президент!

— Марк, вообще, не такой, как все, — ответил он. — Мы с тобой оба это знаем. И у него может хватить дерзости устроить слежку за сенатором Соединённых Штатов.

Его вдруг охватила страшная злоба. Что он, умолял, что ли, избрать его вице-президентом? Ведь это была целиком идея самого Холленбаха. И всё-таки президент до такой степени не доверяет ему, что напустил на него своих ищеек, словно он обыкновенный мошенник.

— Не очень-то удачное объяснение. Допустим, что в отношении ФБР это так и есть. Но как ты объяснишь визит Секретной службы? Какое это имеет отношение к ФБР? Разве служба занимается такими дознаниями?

— А что понадобилось агенту Секретной службы?

— Нет, сначала ты ответь на мой вопрос. Как могло случиться, что мною заинтересовалась служба?

— Этого я не могу тебе сказать, детка. — Слово сорвалось у него по привычке.

— Не смей называть меня деткой! Отвечай на мой вопрос!

— Честно, Рита, откуда мне знать? Я даже догадаться не могу, ты ведь ничего мне не рассказываешь.

— Он спрашивал меня то же самое, что и тот тип из ФБР. Давно ли мы с тобой знакомы? Была ли это любовная связь? Оставался ли ты ночевать? Ты просто не представляешь, как отвратителен, как унизителен был весь этот допрос! Меня точно раздевали. И особенно унизительно это было потому, что я хорошо знаю агента.

— Вот как?

— Да. Его зовут Лютер Смит. Я его давно знаю, и он мне даже нравился. Теперь он, конечно, думает, что я дешёвая шлюха!

Она бросилась на кушетку, плечи её затряслись от рыданий. Джим подошёл и ласково положил ей на плечо руку, но она отпрянула:

— Не смей ко мне прикасаться!

Успокоившись, она взяла предложенный Джимом платок:

— Как же ты всё-таки объяснишь этот визит, Джим?

— Просто не знаю, что и думать. — Он сам чувствовал, что это звучит неубедительно, но не мог же он рассказать ей о нелепых, фантастических ночах в Кэмп Дэвиде и о всех своих сомнениях? Она ни за что бы ему не поверила, да он и не станет рассказывать об этом, пока сам во всём не удостоверится. Так, значит, это правда? За ним действительно следит Секретная служба! Значит у Лютера Смита, а возможно, и у самого Бразерса есть причины сомневаться в лояльности Маквейга? Им известны его посещения Кэмп Дэвида, известно, что он посылал Карлсона в Ля Бёлль. Они, возможно, решили, что Маквейг что-то замышляет против президента. Он опять почувствовал себя одиноким, отрезанным от реального мира, того самого мира, в котором Рита оплакивает свою испорченную репутацию.

— Ничего не могу сказать тебе, Рита. Могу только обещать, что выясню всё во что бы то ни стало. И тогда дам тебе знать.

Она встала и посмотрела ему прямо в глаза. Её оливковое лицо, без губной помады и косметики, показалось ему постаревшим. Джиму стало жаль её, но он отметил, что она уже больше не вызывает в нём прежнего желания. Всё было кончено, страсть проржавела, как тонкое железо от слишком долгого пребывания на дожде. Рита теперь казалась ему совсем другой, беззащитной и жалкой.

— Прости меня, Джим, — сказала она. — Я сама всё это затеяла. Я всё время забываю, что это я первая позвонила тебе тогда. Ты ведь даже не хотел и приходить, помнишь?

— Только без сожалений, Рита! Ты же помнишь наше условие? И, прошу тебя, не волнуйся. Всё, несомненно, объясняется очень просто, и я сразу же позвоню тебе, как только разузнаю.

Она быстро поцеловала его в ямочку на подбородке:

— Спасибо, Джим!

Бросив враждебный взгляд на дом Грискома, Маквейг спустился по ступенькам. Затем он погрузился в невесёлые размышления и забыл осмотреться по сторонам. Поэтому он не заметил, что на углу квартала стоит молодой человек в шляпе с короткими полями. Не заметил он также их семейного «пикапа», в котором сидели Марта и Чинки. Автомобиль проехал мимо него как раз в тот момент, когда он направился в сторону Джорджтаунского университета.

— Смотри-ка, мам, — сказала Чинки. — Ведь это же наш папа!

Марта, не сбавляя скорости, посмотрела через плечо.

— Нет, Джейн, — быстро сказала она, — это не он, ты обозналась.

— Да нет же, мам, говорю тебе, это он. Как всегда, без шляпы, его шевелюра, его белое пальто из крокодиловой кожи. Да и походка его, смотри-ка! Давай-ка лучше остановимся и подберём его.

— Говорю тебе, ты обозналась, — твёрдо сказала Марта. — Твой отец сейчас в Сенате. Они там всё ещё заседают.

Она нажала на акселератор, и автомобиль рванулся вперёд. Чинки ещё долго смотрела в заднее стекло, стараясь разглядеть человека в белом пальто, быстро шагавшего по тротуару.

ГЛАВА 9. ПАТРИК О’МЭЛЛИ

Сенатор Маквейг быстро шагал в направлении Джорджтаунского университета, не обращая внимания на редких прохожих. Солнце зашло, и по Оу-стрит разгуливал прохладный вечерний ветерок, шевеливший волосы и трепавший одежду. Джим машинально застегнул пальто. Мысли его были по-прежнему сосредоточены на Рите и на новом, неожиданном выпаде ФБР. Сенатор Соединённых Штатов в роли подследственного — само по себе достаточно необычное явление, но оказаться объектом слежки сразу двух правительственных сыскных организаций — это уж и вовсе неслыханно! Расследование ФБР проводилось скорее всего по инициативе Марка Холленбаха. Но чтобы президент приказал вести слежку за выдвинутым им самим кандидатом в вице-президенты!..