Ночь Патриарха - [10]

Будучи на вершине власти, Патриарх, никогда не прощавший обид, приказал разыскать девочку с белым бантом и её брата. Спецслужбы, несмотря на то, что он не знал ни имени, ни фамилии девочки, нашли её. Патриарху сообщили, что брат её погиб в 1916 году на Германском фронте, а сама девочка вышла замуж, теперь она — вдова, у неё пятеро детей и двое внуков. И тем не менее, вождь приказал отправить её в исправительно-трудовой лагерь. Он не забывал даже очень старых обид.

Патриарх вытребовал дело этой девочки. Оказывается, её звали Нино. На него смотрела с фотографии седая расплывшаяся старуха — грузинские женщины стареют рано. Он с интересом пролистал дело, чтобы узнать, что же ей инкриминировали, и подивился изобретательности своих спецслужб: Нино «созналась», что была осведомителем полиции, и по её доносу был разгромлен подпольный кружок молодых революционеров, которым руководил юный Иосиф Джугашвили. Интересно, узнала ли она в «любимом вожде всех трудящихся» — «хозяине» страны, как его называют сподвижники, щуплого, малорослого мальчишку, которого она когда-то в детстве обозвала «садзагели бичи». Скорее всего, нет…

Теперь, наверное, этой Нино уже нет в живых. Да и сам он глубокий старик. Каждый месяц ему приносят жалование — запечатанные банковскими ленточками пачки банкнот, которые он, не считая, бросает в ящик письменного стола. Уже все ящики переполнены ими. А зачем ему деньги, если у него и так всё есть? Он мог бы купить на них, что угодно, кроме только молодости и здоровья. А все остальное ему ни к чему…

Профессор Боголюбцев, занимавшийся научными исследованиями по продлению человеческой жизни, обещал вождю, что сделает так, чтобы тот жил до 150 лет. Сколько денег вгрохали в его исследования: создали специальный институт, выделили здание, а сам профессор умер в 64 года. И главное, Патриарх уже сам не знает, хочет ли он жить до 150 лет — пропал сжигающий его всю жизнь огонь желания самоутверждения. Как это грустно ничего не хотеть…

Но это не совсем верно: вождю хотелось простого тепла и покоя, его всё чаще стали одолевать приступы скуки и глубочайшей хандры. Ему надоели его застолья с «говнюками-соратниками», надоело в который раз испытывать их «на прочность», когда ради шутки Микояну за ленточку шляпы засовывали морковку или, когда подкладывали помидор на стул толстозадому Маленкову. Надоело заставлять задыхающегося, обливающегося потом круглого толстячка Хрущёва плясать до изнеможения украинский гопак. Ему надоела его последняя пассия — экономка Валечка, ласковая и податливая русская баба, которую он делит с её мужем, одним из охранников, считающим за честь, что великий вождь спит с его женой. Патриарх прекрасно знает, что Валечка приставлена к нему Берией, но ему всё равно. Есть образное русское слово — «обрыдло». Та вот, ему всё именно обрыдло!

А какое наслаждение он получал прежде от самого процесса борьбы, когда всё было поставлено на карту, проигрыш которой означал неминуемую гибель! Какое испытывал удовлетворение, когда он эту карту выигрывал! Как он торжествовал, когда получил доклад о последних днях Гитлера, этого выскочки, в своё время обманувшего и переигравшего его, мудрого вождя, великого хитреца из всех хитрецов!

Этот самовлюблённый фюрер, должно быть, даже не подозревал, что он — плод просчёта Патриарха, когда тот в 1928 году на шестом съезде Интернационала пошел на раскол коммунистов и социал-демократов.

Тогда сложилась обстановка, аналогичная той, что произошла в 1903 году на втором съезде РСДРП, когда Ильичу пришлось пойти, как он говорил, на «размежевание» партии на большевиков и меньшевиков. В противном случае, он, скорее всего, не только не был бы избран первым секретарём Центрального комитета, а даже вообще мог не попасть в ЦК, что стало бы для него личной трагедией. «Размежевание» очень ослабило партию большевиков, которая стала после этого одной из самых малочисленных и слабых. Но болезненно честолюбивого Ленина это устраивало больше, чем потеря роли вождя в сильной партии.

Чтобы сохранить лидерство, учитывая уроки «вождя мирового пролетариата», Патриарх добился раскола Третьего Интернационала, и вообще исключил из него многих, из имевших там большинство социал-демократов. В силу этого они и коммунисты пошли на выборы немецкого парламента раздельными списками. Но Патриарх не учёл состояния в то время немецкого общества, униженного и разорённого грабительскими условиями Версальского договора. Неожиданно для всех и даже для него самого, Гитлер, игравший на струнах уязвлённого самолюбия немцев, обещав им реванш, и этим нашедший отклик в их сердцах, в январе 1933 года выиграл выборы в парламент. За нацистов было отдано 11,7 миллионов голосов избирателей, в то время как социал-демократы получили немногим более семи миллионов, а коммунисты — вообще менее шести.

Если бы коммунисты и социал-демократы не размежевались, а пошли бы на выборы общим списком, то фюрер не получил бы власть законным путём из рук канцлера Гинденбурга, и тот бы после долгих сомнений ни уступил настояниям крупных промышленников, видевших в приходе к управлению страной воинственного Гитлера хорошие перспективы развития для своих отраслей.