Ночь и день, когда един - [4]

— Не могу, — ответила она.

Слова ее упали в трубку, как два пенса в лужу.

— Мне с тобой нужно кое о чем поговорить.

— Прости, но не могу.

— Прошу тебя. — Голос Азы дрогнул.

Повисла такая долгая пауза, что Аза подумал: их разъединили. Но класть трубку и перезванивать ей он боялся. А потом услышал, как Анна задумчиво пробормотала: ну, ладно. И в тот вечер за ужином он сделал ей предложение; то есть, он не был уверен, что именно он ей предлагает, — ему мешали все те часы, что он ждал этого мига, они смущали и расстраивали его. Говорил он абстрактно, метафорически и чуть ли не метафизически, он заикался, на глазах у него стояли слезы, Анна же в конце и вовсе расплакалась. Она сказала все за него сама: что им следует пожить вместе, чтобы посмотреть, как получится, а уже потом, если все выйдет удачно, и пожениться. Да, конечно, кивал Аза, разумеется. А потом он поздравил ее так, будто она только что решила сложную математическую задачу.

Они сошлись во мнениях, что ее квартира в Гринич–Виллидж гораздо приятнее, чем его на Коламбус–авеню. После ужина они решили поехать к ней. У обоих настроение было весьма романтическим, но Аза нежно отвлек ее от постели, на которой они занимались любовью обычно. Анна хихикнула. Он настоял на своем, и любовью они занялись в душе — вода хлестала Азе в лицо. Потом Анне захотелось спать, но Аза, утверждая, что еще полон сил, предложил прогуляться до ночной кондитерской в Бруклине.

Анна сказала, что он — такой же романтик, как и раньше. Обратно возвращались они по мосту, держась за руки. Сквозь низкие облака над Квинсом уже пробивались первые лучи солнца: еще одно прекрасное летнее утро. Аза и вспомнить не мог, когда он в последний раз встречал рассвет.

— Я вот что вспомнила, — сказала Анна. — Мне сон недавно приснился: я бежала по улице, у меня в руках было что–то горячее, а потом увидела тебя. Но не узнала. Это было ужасно.

— Это был просто сон, — успокоил ее Аза.

— Переезжай ко мне сегодня, — сказала она.

— Каким образом?

— А у тебя разве много вещей? Одежда, компакт–диски, правильно? У тебя выпьем кофе, а потом погрузим все в такси. Тяжелое перевезем потом. Ты не представляешь себе, сколько я этого ждала. И надеяться даже перестала.

Она прижалась к нему, и он ее поцеловал. Он принял самое счастливое решение в жизни.

Они остановили такси, и Аза дал таксисту адрес своей квартиры на Коламбусе. Влюбленные держались за руки на заднем сиденье, а такси дребезжало по пустынным утренним улицам. Аза чуть не задремал, но вовремя опомнился — или решил, что опомнился. Он встряхнулся всем телом и посмотрел на Анну. Она улыбалась ему, и глаза ее блестели. Аза перебрал в памяти одно мгновение за другим: они всего несколько минут едут в такси, каждый миг целен и непрерывно либо сменяет другой миг, либо сам сменяется другим мигом. Он не заснул ни на секунду — или все же заснул, поскольку такси затормозило перед высокой башней на Восточной 86–й улице. В подъезде маячил привратник. Аза едва мог припомнить это здание — свою резиденцию в Ист–Сайде.

Анна ничем не выдала того, что не бывала здесь раньше. На самом деле, именно она нажала на кнопку его этажа, когда они вошли в лифт. И Аза с уверенностью, которую на плаву поддерживала любовь, подумал: наконец–то хоть высплюсь хорошенько.