Ниже бездны, выше облаков - [25]

– Главное, чтобы она из кабинета не вышла раньше времени, а то сорвётся рыбка с крючка. Ну ничего я знаю, как Майю остановить.

И ведь как точно всё просчитала! У классной, вообще-то, была такая манера: уйти с урока, если справиться с классом не могла. Уходила, конечно, не с концами, а на несколько минут. Видимо, чтобы успокоиться. Не то чтобы Майя была психически нездорова, но с нервами у неё не всё в порядке, это факт. Правда, не так уж часто мы её доводили, по крайней мере, в прежние годы.

И в этот раз классная бы непременно убежала, но теперь, после слов Запеваловой, осталась. А лучше бы ушла. Кому и что она доказала? Только Женька ещё больше вознеслась в собственных глазах – вот, мол, какая она у нас проницательная и как ловко манипулирует людьми.

Следующим по плану было выступление Зубкова. Он должен был вести себя как никогда разнузданно. И он, конечно, постарался. Сначала достал смартфон, включил звук на полную громкость и стал играть в какой-то шутер. Мало того, что все прекрасно слышали то звериный рык, то пальбу, то взрывы, то траляляканье заставки, Зубков ещё и орал на весь класс: «Куда прёшь, урод?!», «Получи, тварь!» (и это самое благопристойное). Майя, естественно, от такой наглости сперва опешила, потом принялась орать на него, затем отобрала смартфон, положила к себе на стол. Сказала, что отдаст после урока. Зубков, недолго думая, подошёл и без спросу взял его со стола, уселся на место и продолжал играть как ни в чём не бывало. Тогда классная вскипела и не просто выхватила смартфон, но ещё и к себе в сумку убрала, пообещав, что вернёт его только родителям. Зубков (по сценарию) подскочил, схватил её сумку и вытряхнул всё содержимое на учительский стол. В куче вещей, как будто случайно, он откопал упаковку презервативов, которую сам и подложил.

– О-о! Майя Вячеславовна, что тут у вас! Контекс. Со вкусом клубники. Ух ты! Клубничку любите, – оскалился Зубков, делая при этом неприличный жест.

Майя, вся пунцовая, прямо оцепенела. Весь класс ухохатывался, а мне было так стыдно, что хоть сквозь землю провались. Мне Женькин план с самого начала не понравился, ещё на словах, но я не предполагала, как мерзко будет участвовать в этом фарсе.

А Зубков продолжал глумиться:

– Ого! XXL! Это у Свистка такой размерчик?

Насколько я знала, в запасе у Зубкова были реплики и похлеще, но Майя до них не дотянула. Как только он упомянул Свистка, она вздрогнула и влепила Зубкову пощёчину. Потом побросала свои вещи в сумку и выбежала из кабинета. Как только за ней хлопнула дверь, Запевалова поднялась и зааплодировала:

– Красавчик! Блестящая партия!

Зубков картинно раскланялся, прямо как артист на сцене. Все тоже стали дружно хлопать, не замечая, что творилось с Элей Смирновой. А у неё была самая настоящая истерика. Зажав обеими ладонями рот, она беззвучно и неудержимо рыдала. Её, бедную, аж колотило.

Но нашим дела до неё не было – все наперебой расхваливали Женьку и Зубкова за то, что они так круто «сделали» Пчелу.

– А она точно после этого уйдёт? – спросил кто-то.

– Пусть попробует остаться, – хмыкнула Женька и покрутила своим айфоном. – У нас теперь есть такое видео! Выложим в Ютуб. Я даже заголовок придумала: «Училка взбесилась и избила ученика прямо на уроке». А то вообще в «Новости» пошлём. Это же уголовное преступление. И затаскают по судам нашу бедную Майю или даже срок впаяют. Ну а к школе её уж точно и близко не подпустят.

Потом она обратилась к Эле, которая всё никак не могла успокоиться:

– Эй, Смирнова, слышала? Так и передай своей мамашке, что, если она от нас сама не свалит, ей же будет хуже.

* * *

Майя Вячеславовна от нас и в самом деле ушла очень скоро, даже до конца четверти не довела. Эля Смирнова тоже выбыла из класса. Вместо Майи нам поставили Тамару Ивановну. Вообще-то, она вела у нас историю, но, поскольку у остальных литераторов часов было и так под завязку и от классного руководства все отказывались, Тамара Ивановна взяла на себя дополнительную нагрузку. Так она сама нам рассказала. Я одного не понимала: как историк может преподавать какой-то другой предмет? Прямо как в той старинной школе в Тальцах!

Все радовались, что нам назначили именно её. А мне она не то что не нравилась, но всеобщего восторга я не разделяла. Что бы там про Майю ни говорили, а уроки у неё были гораздо интереснее, чем у Тамары Ивановны. Да здесь даже сравнивать смешно! Она, конечно, не такая требовательная, как Майя, – не успела стать нашей классной, как сразу наставила всем хороших оценок и по русскому, и по литературе. Даже у Зубкова и Умрихина за вторую четверть вышли четвёрки, когда им и тройки-то было бы много. Мой папа сказал бы, что она зарабатывает дешёвый авторитет.

А ещё у нас с третьей четверти снова будет новенький. Это Сова случайно подслушала разговор директрисы и Тамары Ивановны. Причём, по словам Совы, Анна Карловна предупреждала классную, что ученик будет проблемный, что его из предыдущей школы исключили за что-то ужасное и чуть в колонию не отправили. Классная даже пробовала сопротивляться, мол, почему к нам, у нас в этом году была уже одна новенькая. На что ей директриса ответила: «Зато двое и выбыли: Волкова и Смирнова. И вообще, в других классах своего хулиганья хватает. А у вас класс хороший, самый лучший по всем показателям». «А вдруг…» – не унималась Тамара Ивановна. «Не вдруг! У вас есть Запевалова. Такая либо его в свою веру обратит, либо он станет отщепенцем и особой погоды не сделает».