Николай Рерих - [28]
Пять строк, исписанных словом — «люблю».
Шутливое письмо, написанное нарочито крупными буквами: «Милостивая государыня, наидражайшая невеста моя Елена Ивановна!
Напрасно думаете утрудить ручьки Ваши отодранием меня за волос мой, ибо таковой у меня маленький и оной критике Вашей противоустоять не в состоянии. Тоже напрасно думаете, что ложимся мы с петухами; мы хотя и купеческого сословия, но дворянские привычки с малых лет исполнять приобыкаем и вечером сидим в трактере, ведем разговоры и слушаем машину, и когда машина играет что-либо чувствительное для сердца, то мысленно и почтительно целую я ручьки Ваши…» Дальше корреспондент сообщает, что в «трактере» его окружают благоприятели: Свиньин, Косоротов, греческого короля поставщик Куинджев, и подписывается: «Купеческий сын и москательного магазина владелец Николай Константинов сын Рерихов».
«Милая, голубушка, приезжай, надо тебя повидать. Картины не работаются»… «Рискую оказаться пошлым, но хочется мне называть тебя лучшими именами, какие я только знаю».
В Париже каждое утро справляется у консьержки: «Писем нет?»
С Лиговки, где живут Шапошниковы, идут письма на Монмартр, с Монмартра — на Лиговку, пока на Лиговке не появляется сам Николай Константинович с рассказами о Париже и Кормоне. Невесте — замыслы картин, радости, сетования, раздумья.
В порядочном обществе положено было привозить невесте бомбоньерки с конфетами из лучших кондитерских и браслеты в длинных бархатных коробочках, на которых вытиснено название ювелирной фирмы. Невесте положено было привозить букеты в шелковистой бумаге.
Невеста шла к алтарю в белом платье, в белых вуалях, и тяжелый венец опускался на вуаль, на легкие цветы, означая начало новой жизни. Начало хлопот по найму прислуги, устройству квартиры, подсчету ежедневных расходов.
Николай Константинович невесту называл — Лада моя, и жена осталась Ладой на всю жизнь.
Через десять, через двадцать, через сорок лет мог он благоговейно повторить строки, написанные в год его свадьбы соседом по Университетской набережной:
Не заглохнет, не смутится и не померкнет в творчестве художника, но окрепнет и всегда пребудет в нем образ Верной Жены, Вечной Жены — Ярославны, ожидающей воина на крепостной стене, Царицы Небесной, таинственной Матери Мира, скрывшей лицо под синим покрывалом, Держательницы Мира, открывшей ясное лицо усталому путнику.
Елена Ивановна — Лада, Прекрасная Дама, постоянно разделяющая все помыслы, все замыслы, все устремления Николая Константиновича.
Елена Ивановна — молодая светская дама, стройная, пышноволосая, всегда одетая с тем вкусом, который называется безукоризненным. Она не слишком любит домашнее хозяйство, но заботы все умножаются. В августе 1902 года рождается первенец. В 1904 году появился на свет второй сын. Старшего назвали — Юрий, младшего — Святослав. Старинные русские имена зазвучали в доме — имена, которые носили князья и витязи, ходившие в походы на половцев. Имена старинные, заботы вечные — кормление, пеленки, животик, больное горло, еще прихварывает мама, а Елена Ивановна — не только заботливая мать, но и заботливая дочь.
Лада, Прекрасная Дама ведет хозяйство в квартире на Галерной улице — вдали от сфинксов, от памятника Крузенштерну, ближе к тем местам, где жила некогда чиновница Марья Васильевна, которая пела тонким голосом:
Николай Константинович размеренно и деловито занимается многочисленными делами. Два года назад, в 1899 году, он шел за гробом Дмитрия Васильевича Григоровича, многие годы занимавшего должность секретаря Общества поощрения художеств. Импозантный, барственный Григорович, художник-любитель и литератор-профессионал, автор знаменитого «Антона-горемыки», любил молодого Рериха не меньше, чем Стасов. Рассказывал ему о нравах былых времен, показывал свое собрание редкостей, ужасался картинам «декадентов». Вскоре после возвращения из Парижа Рерих сменяет и, надо сказать, совершенно заменяет прежних секретарей. Всегда безукоризненно одетый, спокойно-корректный, деловитый. Идеальный секретарь, незаменимый секретарь Общества. Общества, поставившего своей целью развитие искусства в России и поощрение тех, кто способен это искусство развивать. Общества, славного своими многочисленными и многообразными выставками. В Обществе открывались выставки Товарищества передвижников, в Обществе впервые видела публика XIX века полотна Куинджи, Репина, Васнецова. В Обществе видит публика XX века выставки Рериха.
