Николай Коробицын - [21]

Узнав, что Крузенштерн уже на пути в Китай, заторопился с отплытием и Лисянский. Позже он узнал, что совсем немного «Нева» не дождалась прихода судна «Мария», и потому он не встретился в Новоархангельске с посланником Резанова.

Когда «Нева» отплывала из гавани Новоархангельска, Резанов уже инспектировал остров Кадьяк.

«Нева» подняла якорь днем 20 августа и пошла проливом между островов, лежавших у Новоархангельска. Выйдя из гавани, корабль салютовал крепости девятью выстрелами. Она ответила таким же количеством выстрелов. Взяли курс на Кантон.

На борту «Невы» находились четверо мальчиков, родившихся от русских промышленников и алеуток. Их везли в Петербург для обучения мореходству. Команда «Невы» взяла над ними опекунство и с удовольствием показывала им корабль, отвечала на их вопросы.

Коробицын обсудил с Лисянским рацион команды на время дальнейшего путешествия. В Новоархангельске было наквашено 60 ведер щавеля, заготовлено несколько бочек моченой брусники и брусничного сока. Эти продукты решили включить в ежедневный рацион, памятуя о необходимости бороться с цингой. Лисянский поручил Коробицыну подготовить распоряжение: пять дней варить щи с солониной и щавелем, а два дня — горох с сушеным бульоном; на столы ставить, не скупясь, горчицу и уксус; в воскресенье и понедельник выдавать по кружке пива, в четверг — бруснику или брусничный сок; в завтрак поить чаем.

Больных на корабле не было, и это радовало не только доктора, но и Коробицына, отвечающего за питание команды.

Через несколько дней пути увидели в море котиков. Повалишин предположил, что где-то недалеко должен быть островок, так как котики далеко от берега не плавают. Но из-за недостатка времени искать неизвестный островок не стали. Погода была непостоянная, пасмурная и сырая.

Как-то на корабль залетела небольшая птичка и уселась на брам-рее[14]. Очень уж любопытно было ее увидеть здесь, среди океана, и матросы поймали ее. Была она величиной с маленькую чайку с серым оперением. На ноги она не становилась, а только сидела. И матросы отпустили ее в океанский простор.

Лисянский вел корабль по такому пути, где до него другие суда океан не бороздили. День за днем, неделя за неделей — только волны да небо. С каждым днем становилось все жарче, хотя уже наступил октябрь.

3 октября поздно вечером все находившиеся на корабле почувствовали сильный толчок. Коробицын поспешил на палубу. Там уже были и все офицеры и Лисянский.

«Нева» села на мель. Капитан отдал команду: «Спустить все паруса!»

Арбузов, стоявший рядом с Коробицыным, пояснил, что это делается для того, чтобы корабль не перевернуло ветром. Бросили лаг, глубина была всего две сажени, а грунт каменистый. Корабль стал крениться на правый борт.

Сбросили в море все двенадцать пушек, предварительно привязав к ним поплавки. Но это не помогло. Тогда спустили на воду все шлюпки, привязали их к корме корабля и, гребя что есть мочи, старались стащить «Неву» с мели. Но корабль не двигался, хотя матросы на веслах менялись каждые четверть часа. И лишь под утро, когда с приливом вода стала подниматься, удалось сняться с мели.

С рассветом увидели в полутора милях от корабля берег. Вся поверхность воды до него была усеяна торчащими из воды камнями, которые грозили кораблю гибелью. В то же время остров служил ему защитой от бурунов.

Налетевший неожиданно ветер снова посадил корабль на мель. И только через день окончательно снялись с нее, и вышли в море, где и стали на якорь.

Коробицын записал в дневнике, что никогда в жизни не испытывал такой радости. С облегчением вздохнула и вся команда «Невы». Выловили из воды пушки и другие предметы, сброшенные на поплавках в воду, и команда смогла отдохнуть после изнурительной работы.

Утром 5 октября сели в ялик и переправились на остров. Коробицын участвовал в этой поездке и потом подробно описал ее в дневнике.

На усыпанном камнями берегу обнаружили много тюленей. Двух животных убили из ружья и еще двух — крюком. Поднялись на высшую точку острова. Грунт на нем был песчаный, но подальше от берега росла трава. А вот деревьев найти не удалось. Длина этого небольшого острова составляла всего две, а ширина полторы мили.

На острове гнездилось много птиц: чайки, утки, кулички. Они совершенно не боялись человека и даже садились на головы и плечи моряков. Их можно было ловить руками. Гнезда они устраивали в норах, вырытых в песке. В эти норы Коробицын несколько раз провалился по колено.

В воде у берега плавали небольшие черные и золотистые рыбки, не более четырех дюймов в длину. Матросы пытались их ловить, но безуспешно, а рыболовных снастей с собой не захватили.

Возвратились уже после полудня по сигналу с корабля с четырьмя тюленями и десятью черепахами. Свежее тюленье мясо пошло в пищу команде, а из черепах повар приготовил для офицерского состава суп. Правда, суп этот оказался горьковатым на вкус и с неприятным запахом, и есть его не стали. Матросы же ели тюленье мясо с большим аппетитом.

Так как остров этот на картах не значился, его, по настоянию команды «Невы», назвали островом Лисянского. В центре острова воткнули в землю шест, под ним зарыли бутылку с письмом о том, кем и когда сей клочок суши был открыт.