Ник Уда - [34]

А время все идет, не спрашивая у тебя дороги. Хочешь — иди с ним, а не хочешь — так и не велика потеря.

— Что делаешь?

Это Боря.

— Как ты вошел?

— Ключи в куртке были, оказывается. Хм, что за красотка? Напиши-ка ей от меня «Привет, давай познакомимся, а то что ты, как лошара, без меня ходишь».

— Она тебе не ответит. Умерла два года назад.

— Ну, с людьми так случается.

— В тебе совершенно нет сочувствия, эмпатии. Как ты так вообще живешь?

— А что такое эмпатия?

— Умение ставить себя на место других, чтобы полностью их понимать, сопереживать им. Только это и делает человека человеком.

— Нет, братка, у жизни другие законы, и я их могу показать. А если тебе не нравятся правила этой планеты — найди другую. Человек человеку всегда никто, даже близкий. Иначе не было бы одиночества как такового.

Боря поправил пакет с пивными пробками, походил по комнате, выглянул в окно, в общем, сделал все, чтобы стать счастливым. Но не стал.

— Что-то ты совсем скис. И самое паршивое, что это не из-за меня. Знаешь, есть предложение: погнали в «Д’Артаньян».

— Что это за место?

Вопрос остался без ответа: Боря настолько загорелся идеей, что мои возражения лишь стали для этого костра поленом.

«Д’Артаньян» оказался стрип-баром — для меня в этом названии главным было слово «бар»: не люблю притворства, поэтому смотреть на полуголых девиц, собирающих в трусиках мелочь на детское питание и памперсы, мне не хотелось. Пиво тут оказалось дорогим, но с водкой еще нормально. Правда, насладиться как следует мы не успели:

— Я Спермен! Этому стрип-клубу нужен такой супергерой как я, Спермен!

— Мужик, одень штаны и слезь с шеста.

Какой-то полоумный в считанные секунды умудрился снять брюки и, надрачивая свое еще не поднявшееся хозяйство, успел добежать до одной из стриптизерш. Невысокий, но накачанный охранник метнулся от барной стойки и свалил Спермена с ног, как в кино. Эксгибиционисту заломали руки и повели в подсобку.

— И часто у вас такое? — спросил Боря у бармена.

— Я в ахуе.

— Я понял.

— Это впервые у нас. Причем я его давно заметил, потому что он ничего не заказал из выпивки. Вроде такой интеллигентный мужик, пришел, сел, никого не трогал. И тут вдруг нате, — бармен все еще не мог найти оправдания инциденту.

— Может, под спайсом был, а, может, это у нас с тобой, Макс, аура плохая. Это все из-за твоего пессимизма. Мужик решил, что всем пора взбодриться, — с такими выводами Боря вполне мог стать экспертом научно-популярной передачи «Секретные территории» о мистике и аномальных явлениях.

Пиво лилось рекой от самого источника в горлышке бутылки и до самого устья желудка, где, слившись с небольшой проталинкой водки, всасывалось в кровь и уничтожало мозговую активность. Еще чуть-чуть, и я решусь дать ответ на предложение, которое Боря мне сделал в тот раз, перед встречей со своим новым другом Павлом.

— Знаешь, наверное, ты прав.

— Ты о чем?

— Помнишь разговор про поездку в Украину?

— А, ты про это, — Боря как будто забыл, хотя в тот раз достаточно обстоятельно доказывал необходимость вступления в ряды Национальной гвардии Украины.

— Да, про это. Давай сделаем это. Мое согласие у тебя есть.

— Я так и думал, что ты решишься. Уже все давно продумано и подготовлено. Слушай, в общем, план такой, если в двух словах. Едем мы по отдельности, чтобы не светиться. Ехать надо уже со своим оружием. Этот вопрос я беру на себя. Передам тебе пистолет на днях. Вот. Это первое и сразу же второе, пока не остыло. Потом уже за границей мы встречаемся. Где именно, тут уже будут варианты, созвонимся сначала по роумингу, а потом через украинские симки. И потом двинем в Харьков, там у меня есть один знакомый, обещает помочь. Вот, в общем-то и все. Остальное зависит от нас.

— Звучит вроде бы правильно. А как мы пройдем границу?

— На поезде. Там не будет никакого досмотра, главное не везти баул с ширпотребом. Осталось решить, кто едет первым.

— И как мы это сделаем?

— Все очень просто. Помнишь, я работал в метро?

— А ты уже не работаешь?

— Да, уже не работаю. Так вот, я тебе рассказывал, что можно насрать посреди станции метро, и тебя никто не остановит? Вот такое я и предлагаю пари. Кого поймают или кто зассыт это сделать, тот и едет первым.

Это предложение было крайне странным, надо бы показать его абсурдность и дать альтернативу, но в голове только желание пошутить:

— Как странно, что нашу судьбу будет определять дерьмо.

— Именно оно всегда все и определяет. Дерьмо и по дерьму. По фекалиям можно выяснить здоровье человека, а о том, что нами управляет говно, типа денег или тупых политиков, и говорить уже моветон.

— Ох, какие мы знаем слова: «моветон»!

— И не только это, а еще «ресентимент», «декаданс» и «давайжебыстреедопьемнашепивоипойдемкакатьнастанцииметро».

— Видимо, иначе никак.

Допивая последние глотки, я понял, что говеный во всех смыслах жребий — это самое глупое, на что мне приходилось когда-либо подписываться. Несмотря на то, что Боря был мне близким другом, у меня не нашлось сил хоть запоздало, но опротестовать предложение. Возможно, где-то в глубине души мне даже хотелось, чтобы он опозорился на пол-Минска. А где-то еще глубже в трещинах естества мне хотелось поскорее разочароваться окончательно в стране, где можно безнаказанно насрать на станции метро, и удрать хоть куда-нибудь.