Ничего личного. Книга 8. Часть 1. Учитель по завещанию - [4]

Бьянка сидела напротив письменного стола, за которым расположился Реми Бенуа. Ее брат Бартоло топтался возле окна неподалеку от Амадео и изо всех сил сдерживался, чтобы не закурить, толстая сигара так и трещала в пальцах. Юноша, девочка-подросток и двое близнецов, имен которых Амадео так и не узнал, кучковались на длинном диване на гнутых ножках. Амадео с удивлением отметил, что, кроме него, из посторонних не было больше никого.

Бьянка поглядывала на него с плохо скрываемым любопытством и подозрением, Бартоло откровенно пялился, и только семейство на диване, казалось, ничуть не интересовалось происходящим. Юноша кусал губы, но и только, остальные дети безучастно глядели то в потолок, то в пол.

Огромные напольные часы начали бить десять, и юноша вздрогнул. Бьянка закатила глаза с выражением 'ох уж эти дети' и приготовилась слушать. Реми торжественно вскрыл конверт и прочистил горло.

В последующие десять минут никто из слушающих не проронил ни слова.

А потом настал кромешный ад.

— Какого черта?! — первым завопил Бартоло, швыряя сигару через весь кабинет. Она угодила в семейный портрет и оставила на нем коричневое пятно — пока Реми читал завещание, Бартоло непрестанно жевал ее кончик. — Ты все подстроил, грязный адвокатишка, подстроил! Такого быть не может!

— Можете установить подлинность подписи у независимого графолога, — мягко заметил Реми. Он предчувствовал бурю, поэтому стойко выдержал удар.

— Но это же абсурд! — Бьянка метнула яростный взгляд в юношу, которого звали Даниэль. — Передать 'Гандикап' ему? Этому мальчишке, который за всю жизнь даже косточек от вишни не ставил на кон и понятия не имеет, как это делается?!

Бедняга Даниэль совсем стушевался. Он сидел, низко опустив курчавую голову и спрятав ладони между коленями. Для него завещание дедушки оказалось не меньшей неожиданностью, чем для остальных.

А брат с сестрой продолжали бушевать. И неудивительно, что они остались недовольны: по всему выходило, что каждому из внуков достается по десять процентов акций букмекерской фирмы 'Гандикап', а контрольный пакет забирает Даниэль. И он же становится во главе компании по достижении двадцати пяти лет.

Но загвоздка заключалась в том, что юноше едва стукнуло девятнадцать, и он понятия не имел, как управлять здоровенным монстром букмекерской сети. И именно для этого понадобился Амадео, который сейчас тихо сидел в своем кресле, пытаясь переварить услышанное.

Бьянка наконец вспомнила о его существовании и развернулась всем телом. Иссиня-черные волосы взметнулись, как крыло рассерженной птицы, щеки раскраснелись, глаза метали молнии.

— А вы? Уважаемый господин Солитарио? Вы какого черта влезли в семейные дела? Игорной империи стало мало?

Амадео счел за лучшее промолчать. Он и сам не ожидал услышать ничего подобного.

По завещанию Бернарда Мартинеса он становился своеобразным 'регентом' юного наследника и должен был обучить его управлению крупной организацией, получая вознаграждение в размере двадцати процентов от прибыли, до тех пор, пока Даниэлю не стукнет двадцать пять, и он не встанет во главе компании официально. Почему Мартинес выбрал его, Амадео совершенно не представлял. Если король букмекеров хотел натаскать парня, мог бы нанять профессионала или заняться этим сам заранее, что было бы куда эффективнее.

Старик, как никто другой, умел удивлять.

— На этом все, — властно прервал поток криков Реми. Он поднялся и застегнул пиджак. — Если желаете оспорить завещание, можете попытаться, но лично я бы не советовал. Зря потратите время, силы и деньги.

— Дружеский совет, — ядовито отозвалась Бьянка. Затем, метнув последний уничтожающий взгляд в Амадео, вышла из кабинета, громко стуча каблуками. Бартоло последовал за ней, бормоча себе под нос что-то нецензурное.

— Ну как вы? — тихо спросил Реми, когда все, включая детей, покинули кабинет. Даниэль задержался всего на мгновение, чтобы поглазеть на Амадео, близоруко хлопая огромными голубыми глазами, но так и не решился ничего сказать и последовал за сестрами и братом.

— Сказать, что удивлен... — Амадео не закончил и пожал плечами.

Реми понимающе кивнул.

— Это сложное решение. И бьюсь об заклад, мсье Мартинесу оно тоже далось нелегко. Впрочем, вы можете отказаться, в этом праве вас никто не ограничит. Отказ всегда оформить легче, чем оспорить свою долю. — Он сверкнул белоснежными зубами. — Я такого в своей практике навидался, что просто караул.

— Как думаете, Бьянка и Бартоло последуют вашему совету?

— Не могу ничего утверждать. Я с ними не настолько хорошо знаком. — Реми сложил бумаги в портфель и щелкнул замками. — В отличие от семейства Бенуа. Этих малышей я всегда любил.

— Потому что вы однофамильцы? — Амадео все еще пытался собрать в голове все, что сегодня произошло, и вопрос задал скорее автоматически, а не потому, что было интересно.

— Не просто однофамильцы, Амадео. Их отец, Доминик, мой родной брат. Следовательно, я их дядюшка. — Реми едва не рассмеялся, увидев выражение лица Амадео. — Поэтому, как вы понимаете, готов радеть за них всей душой. В отличие от Бьянки и Доминика я знаю их вдоль и поперек. Это чудесные ребята. Обдумайте все как следует, а потом дадите свой ответ.