Ни слова о любви - [123]
У Ружи на завтра был забронирован билет на самолет в Нью-Йорк. Она возвращалась к своей учебе, но — по крайней мере, в глазах Сабины — возвращалась совершенно новой личностью. Как будто ей тоже нужно было достичь своего дна, чтобы оттолкнуться от него и протрезветь. Это казалось чудом, но дитя Сабины, это вечно недовольное, претенциозное создание, в кратчайшие сроки превратилось в нормального человека. И сейчас, лежа в шезлонге и вдыхая все новые порции насыщенного йодом воздуха, Сабина чувствовала пронзительную грусть — из-за того, что Ружа уезжает именно теперь, когда после стольких лет между ними наконец установился мир. У Сабины возникло ощущение, будто они с дочерью лишь сейчас начали по-настоящему узнавать друг друга.
Разве не славно было бы матери с дочерью побыть здесь вдвоем? Жить простой жизнью: бегать по пляжу, готовить обеды, ездить в кино в Гданьск — в общем, радоваться обществу друг друга, чего у них давненько не случалось.
Руже, судя по всему, тоже не очень-то хотелось уезжать. Упаковав в сумку вещи, она спустилась вниз и теперь стояла на веранде, глядя вдаль. Хотела что-то сказать, но не могла собраться с духом. Только переминалась с ноги на ногу и жевала жвачку для бодрости.
— Ну? Что у тебя там? — заговорила первой Сабина.
— Пф-ф-ф… — выдохнула она. — Пора мне, наверно, уматывать.
— Уже? — Сабина приподнялась на шезлонге и посмотрела на дочь.
— Time moves on[112]. Пора собираться. — Ружа пожала плечами, елозя ногой по деревянному полу веранды.
— Я буду скучать.
Девушка подняла на нее глаза и, к огромному удивлению матери, ответила:
— Да, и я тоже.
На мгновение снова воцарилась неловкая тишина. Сабине хотелось вскочить с шезлонга и обнять эту упрямую девчонку, но на всякий случай она воздержалась.
— Слушай, — заговорила снова Ружа, — моя сокурсница, Джулия, сегодня утром написала, что есть работа в одном очень классном кафе. Я ведь, знаешь, бросила клич знакомым. Так что…
Сабина никак не могла собраться с мыслями: она кивала, но с совершенно изумленным видом. Ее дочь, рассказывающая о намерении пойти работать, — это примерно как Фидель Кастро, попивающий кока-колу.
— Ну, я все же решила, что пора уже начинать содержать себя самостоятельно, — как ни в чем не бывало продолжала девушка.
Желание Сабины обнять дочь стало еще сильнее, но она побаивалась, что это будет неправильно воспринято. Ей не хотелось лишать Ружу этого новообретенного ощущения, что именно она — хозяйка собственной жизни.
— Милая, — вместо этого сказала Сабина, поднимаясь, — я очень рада, правда. Это отличная идея. Но помни, что на меня ты всегда можешь рассчитывать. И на папу, разумеется, тоже, — добавила она.
— Да, мама, — услышав это «мама», Сабина едва с ног не свалилась, — но с этих пор я хочу попытаться жить на свои средства.
Голос Ружи звучал так серьезно, что Сабине невольно захотелось рассмеяться. Но она должна была признать: обновленная личность ребенка восхищает ее.
Через час, когда эта дочь, задыхаясь, бежала из «Афродиты», где попрощалась с отцом (Анджей еще не совсем пришел в себя после вчерашнего ужина и разочарования, которым стало для него решение бывшей жены), у дома уже ждало такси. Издалека Ружа смахивала на маленькую девочку, и Сабина, увидев ее из окна, почувствовала, как сжалось сердце. Она отнесла ужасно тяжелые сумки дочери вниз и хотела было попросить таксиста минуточку подождать, но тут пан Кшиштоф сам выскочил из машины и выхватил сумки у Сабины из рук. При виде таксиста ей вспомнился первый приезд в Миколово: это ведь пан Кшиштоф привез ее тогда из Труймяста. Она осознала, какой долгий путь прошла с тех пор. Подумала, мысленно улыбнувшись: пан Кшиштоф — точно метка, обозначающая поворотные пункты ее жизни. Он всегда появляется именно тогда, когда происходят какие-то переломные события.
— А вы та еще штучка! — крикнул он ей. — Мы в городке бились об заклад, когда же вы отсюда испаритесь, а вы даже зиму здесь продержались, респект. — Пан Кшиштоф посмотрел на Сабину с уважением и поправил свою рыбацкую шапочку.
Тут показалась Ружа в нью-йоркском облачении, и брови таксиста выразительно приподнялись.
— Эх, молодежь, — вздохнул он, затем понимающе взглянул на Сабину и добавил: — А мой отпрыск сделал себе на спине татуировку белого орла[113].
Сабина сочувственно улыбнулась, а Ружа, проигнорировав его слова, протянула матери руку:
— Ну, bye-bye[114].
Наконец поддавшись нарастающей в груди волне материнских чувств, Сабина обняла ее. Казалось, она обнимает длинную и тонкую деревянную щепку — ведь в ее руках Ружа тут же напряглась и одеревенела, — но все равно ощущение вновь обретенной близости охватило Сабину: ее дочь-дикарка не вырывалась из объятий, а это уже было немало. Очень даже немало.
— Вообще-то, — сказала Ружа, наконец отстраняясь от матери, — ты можешь и навестить меня, когда тебе надоест эта дыра.
От счастья Сабине хотелось взлететь, но она, невзирая на все, решила держать эмоции на поводке.
— Дорогая, я непременно приеду.
Она долго стояла у калитки и махала вслед — даже когда такси уже исчезло за поворотом. И ощущала, как слезы бегут по щекам. В кармане завибрировал телефон. Это Ружа! Прислала селфи, сделанное в такси, и сообщение:
Устроенная личная жизнь, грант на исследования и почти решенная поездка в Париж – все это для Эвы Охник зачеркнуло известие о внезапной смерти матери. Будущее простилось с Эвой смайликом с поцелуем: его прислал в sms любимый парень вместо помощи и слов поддержки. Родная деревушка в польской глуши, младшие сестры и тяжелобольной брат, на лечение которого нужна огромная сумма, – такое ее беспросветное настоящее, так же мало похожее на мечту, как знакомство с миллионером Александром Кропивницким – на счастливый билет в лотерее.
Муж считает ее «холодной» в постели и фригидной, но об интимных вещах говорить у них в семье не принято. К разводу он относится резко отрицательно, потому что к выбору супруги он подходил рационально. Брак по расчету — не редкость среди богатых мужчин. Жена для них — лишь набор функций. В один «прекрасный» день в дом является личный поверенный мужа и без всяких церемоний доводит до ее сведения, что ей предстоит консультироваться у специалиста по «страстям», которого нанял супруг для того, чтобы раскрепостить надоевшую жену, которая перестала устраивать его в постели, и вообще давно его не возбуждает.
Подобно удару молнии вспыхивает любовь между Леной Трофимовой и блестящим молодым фотохудожником Игорем Болотовым. Они встретились в Венеции и казалось, над их головами вечно будет сиять голубое небо… Но юная Лена попадает в умело раскинутые сети коварной соперницы…Годы разлуки для каждого из героев полны серьезных испытаний. Лена и Игорь изменились, но не изменилось, а лишь окрепло их чувство друг к другу. Всепоглощающая, всепобеждающая страсть наконец объединяет их, и уже никто и ничто не в силах этому помешать.Венеция… Сказочный город! Мекка всех влюбленных.
1914 год. Жизнь в семье Бетони Изард идет своим чередом до тех пор, пока трех ее братьев не призывают в армию. Вильям, Роджер и Том сражаются во Франции, их будущее темно и неопределенно. Тяжкие испытания выпадают на долю семьи Изардов, проверяя на прочность человеческие связи.
Любовь… Это светлое чувство порой таит тревоги и мучения. Но если чувство рождается между мужчиной и женщиной разного цвета кожи, то к мукам любви добавляются непонимание и неприязнь окружающих.* * *«…А ведь он ее любит. Ему хочется быть с нею. Возможно, как раз эта неискушенность и привлекает его в ней? Или то, может быть, что в ней — и белой, и не белой — ему видится образ некоего примирения? Или все дело в том, что она похожа на белую, но жить, как и он, вынуждена в Черном поясе?.. Он пытался представить себе, с какими понятиями подходит к жизни, к отношениям между людьми различных рас Глэдис… Бедная маленькая Глэдис.
Сонал Гроу, молодая девушка, которая переезжает со своей матерью Сарой из Файрфилда в Дейтон, где мать девушки получает новую работу. В новой школе она знакомится с разными людьми. Подругой для неё становится не в меру романтичная Эми. Она помогает ей узнать непростой мир старшей школы Дейтона. Сонал влюбляется в местную знаменитость — Криса Вилсона. Он, в свою очередь, предаёт и ранит сердце Сонал. Поймёт ли Сонал сердце Криса? Что он захочет изменить в их отношениях? Что будет делать Сонал? Как ей в этом поможет её сосед — Джон Эрман.
Роман современной английской писательницы Рози Томас рассказывает о сравнительно коротком периоде в жизни нескольких супружеских пар маленького городка неподалеку от Лондона.Размеренный и спокойный уклад жизни нескольких семей, связанных, казалось, искренними и прочными отношениями, неожиданно рушится. Причиной, вызвавшей все эти непредсказуемые перемены, явилась красивая светская молодая женщина Нина Корт. Нина выросла в этом городке, но потом уехала в Лондон, вышла замуж.Ничто не предвещало трагедии, но вдруг внезапная смерть мужа заставила Нину изменить свою жизнь…Нина Корт — молодая красивая вдова — после смерти мужа возвращается из Лондона в свой родной город, в котором не была много лет.Приезд Нины, которая как редкостная экзотическая птица приковывает к себе внимание многих мужчин, невольно повлиял на всех членов небольшого круга ее друзей.Бурная связь Нины и Гордона Рэнсома обнажила подводные течения еще недавно казавшихся такими счастливыми браков, взорвала видимое благополучие супружеских отношений.